В поисках средств (Ярославский денежный двор в 20-х годах XVII века)

При первой попытке систематизации монет Михаила Федоровича в 1960 г. нами была выделена особая группа подделок, которые отличались не только хорошим внешним видом, что вообще-то несвойственно для подделок, но и большим количеством общих поштемпельных связей - последнее свидетельствовало о чеканке их в едином, хорошо организованном центре^*. Со временем эта группа значительно поредела. Остались в группе подделок заведомо фальшивые копейки с примитивными рисунками и надписями и одна таинственная группа монет, о которой и пойдет здесь речь. Накопление нумизматических материалов позволило поставить вопрос о месте и времени чеканки этих монет и разрешить часть вопросов, хотя до конца ясности в атрибуции монет этой группы добиться не удалось.

^* (Мельникова А. С. Систематизация монет Михаила Федоровича. - С. 87-88.)

Чем же отличаются эти загадочные монеты? Наиболее характерной их особенностью является чрезвычайно близкое сходство с самыми популярными типами московских копеек Михаила, чеканившимися между 1613-1626 гг. Собственно, речь идет даже не о сходстве. Монеты точно копируют эти копейки, воспроизводя все особенности рисунка и надписей. Тем не менее для опытного глаза они различимы: от подлинных их отличает жесткость, даже грубость рисунка, линии которого выдают руку непрофессионала. Рисунок всадника не всегда пропорционален и часто не вмещается в поле монеты. Второй особенностью монет данной группы является отсутствие общих поштемпельных связей с чеканкой всех трех государственных дворов, за исключением связей с самым популярным лицевым штемпелем Московского двора с буквами МОС/КВА (табл. 8, 3). Следующая особенность - тесная взаимосвязь по штемпелям внутри группы подражательных копеек, что свидетельствует не только о чеканке их в одном центре, но и об использовании маточников, что в свою очередь говорит о высоком уровне производства. Низкий вес - следующая характерная черта подражательных копеек. Весовая норма этих монет оказывается близкой 0,42 г. Это составляет 3¹/₄ почки (диагр. 32). Проба тоже отличается от высокой, 960 пробы копеек первой половины царствования Михаила. Здесь встречены наряду с монетами 960 пробы монеты 916, 900, 875 и даже 600 пробы^*. Сам внешний вид монет свидетельствует об их низкопробности: многие монеты покрыты зеленым налетом, поверхность металла обезображена раковинами.

^* (Квитанции Московской городской инспекции пробирного надзора Минфина СССР № 863 от 8.7.1959 г.)

Подражательные монеты - почти обязательный элемент любого клада времени Михаила, но встречаются они и в кладах второй половины XVII в.

В настоящее время выделены 400 с небольшим экземпляров, найденные в коллекциях и монетных кладах. Для сравнения укажем, что шведские и датские копейки гораздо малочисленнее - и. тех и других известно в общей сложности менее 200 экз., и к тому же они практически исчезают из кладов второй полорины XVII в.

Итак, среди монет Михаила Федоровича выделена загадочная группа копеек, скрупулезно копирующих московские копейки 1613-1626 гг., с низким весом - в 3¹/₄ почки, с заниженной пробой, чеканенных в одном центре при помощи маточников и снятых с них чеканов. Судя по качеству изображений и надписей, чеканка этих монет была хорошо оснащена профессионально выполненными орудиями чеканки, а также весьма обильна, что свидетельствует о достаточном снабжении сырьем того центра чеканки, который эти монеты выпускал.

Что же это: особый государственный выпуск монет с заниженными весом и пробой, замаскированный сходством с полноценными монетами, или "воровская" чеканка, организованная какими-то злоумышленниками с невиданным размахом? Кто, когда и где мог осуществить эту грандиозную операцию?

Проще всего определить место чеканки подражательных копеек. В кладе из Голутвинского пер. г. Москвы времени Федора Алексеевича (ОН ГИМ 101464) была обнаружена одна подражательная копейка с буквами МОС/КВА, оборотная сторона которой оказалась чеканенной штемпелем Ярославского денежного двора 1613 г. (фототабл. 34, 2-9). В кладе из с. Тимохово Ленинского р-на Московской обл. 1645 г. (ОН ГИМ 87961) нашлась вторая монета с такой же лицевой стороной и оборотной, чеканенной другим ярославским штемпелем 1613 г. (фототабл. 34, 2-10). Внимательное изучение лицевого штемпеля показало, что он переведен со старого ярославского маточника 1612 г. с буквами с/ЯР (табл. 5, Я., 3). Буквы с/ЯР были счищены, при этом слегка попортили рисунок ноги всадника и его одежды, а на их месте вырезали новый знак - МОС/КВА.

Эти находки уже решают вопрос о ярославском происхождении подражательных монет. Подтверждают это мнение и многочисленные находки копеек данной группы в кладах из Ярославля и Ярославской обл. Если в кладах из других районов европейской части РСФСР подражательные копейки составляют не более 0,5-0,7% общего количества монет, то в ярославских кладах этот процент поднимается до 2-4%; в кладах из соседней с Ярославлем Костромской обл. процент подражательных копеек тоже довольно высок - до 1 или 1,5%. В ярославских и костромских кладах содержится самый богатый набор типов таких монет.

Из этого следует, что в мае 1613 г. Ярославский денежный двор не был закрыт, хотя челобитная бойца Ярославского денежного двора Максима Юрьева от мая 1613 г. сообщала, что "велено из Ерославля Денежный двор перевести к Москве". Недавно были обнаружены письменные свидетельства о том, что в Ярославле в 1614 г. хранились "Московского государства вся казна и богатства". В сентябре 1614 г. туда намеревались отправиться мятежные казаки, чтобы возместить недоплаченное им правительством Михаила Романова жалованье^*.

^* (Эти сведения приведены в тексте диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук А. Л. Станиславского "Русское казачество в первой четверти XVII в." - М.: МГИАИ, 1984.- С. 210-211.)

Но не следует ли из вышесказанного, что Ярославский денежный двор сразу с мая 1613 г. начал выпускать подражательные копейки и никакого закрытия двора не было? Однако копейки эти никогда не встречаются в ранних кладах Михаила, зарытых до 1619-1620 гг., хотя в кладах, зарытых после этой даты, они составляют целые комплексы, нередко включающие все известные их типы^*. В кладах конца правления Михаила, не говоря уже о более поздних, новые типы практически не попадаются. Видимо, между 1619-1630 гг. были приготовлены все "мастерские снасти" для чеканки подражательных копеек, и ими чеканили все выпуски.

^* (ОН ГИМ 97619: на 959 экз. - 15 подражательных монет, КОК 6798 на 3177 экз. - 13 монет, ОН ГИМ 98484: на 790 экз. - 2 монеты, ОН ГИМ 84229: на 496 экз. - 3 монеты и т. д.)

Выявление прототипов ярославских монет также ограничивает время их чеканки 1619-1630 гг. Копировались ярославские копейки с самых популярных московских типов (табл. 8, 3-3, 7А-13, 10-14), которые чеканились с 1614 по 1619 г. Поскольку среди ярославских монет встречены копейки, лицевые стороны которых чеканены подлинным московским штемпелем 3 от 1614 г. (со словом МОС/КВА под конем), можно заключить, что в Ярославль посылались чеканы, снятые с московского маточника, и ими чеканились несколько типов ярославских копеек (фототабл. 34, 10-11, 35, 10-7). Но это были единичные случаи. Все остальные ярославские маточники были старательно, хотя и неискусно, скопированы с москбвских. Например, в ярославском чекане очень часто употреблялась, пара маточников, воспроизводивших тип московской копейки 3-3 (фототабл. 34, 6-4) или московской копейки 7А-13. Впрочем, не исключено, что некоторые лицевые маточники резали и профессиональные резчики, может быть, даже специально привлеченные для этой цели москвичи (фототабл. 34-35, лицевые стороны монет 3, 4, 12, 22 и 23, оборотные 6 и 7). Но чем дальше развивалась ярославская чеканка, тем примитивнее и грубее становились рисунки и надписи на монетах. Самые поздние монеты (фототабл. 35^а, 37-28 и последующие, до 40-30) вообще уже ничем не отличаются от грубых фальшивок. Лишь то обстоятельство, что они объединены в одну группу общими штемпелями и при их чеканке явно использовался маточник, заставляет отказаться от отнесения их к обычным "воровским" деньгам.

Из приведенных нумизматических источников явствует, что чеканка подражательных монет в Ярославле началась, по всей видимости, с 1619-1620 гг. на денежном дворе, оснащенном всеми орудиями производства, употреблявшимися в это время на государственных денежных дворах, со штатом денежных мастеров, от резчиков до подсобных рабочих, способных обеспечить выпуск большого количества монет. Разумеется, отпадает сразу предположение о чеканке этих монет злоумышленниками, поскольку денежный двор не мог оказаться в их распоряжении. Очевидно, это могла быть только государственная чеканка. Об этом свидетельствует еще и тот факт, что подражательные монеты не изымались из обращения - в противном случае они не оставались бы в кладах второй половины XVII в.

Однако эта государственная чеканка была, безусловно, засекреченной - не случайно выпускаемые ярославские монеты были замаскированы под полноценные московские копейки. Нет никаких упоминаний о работе Ярославского денежного двора в 1619 и последующих годах, и вряд ли можно надеяться найти их, поскольку тайна должна была охраняться достаточно строго.

Причины, побудившие организовать эту тайную чеканку, надо искать, на наш взгляд, во взаимоотношениях правительства с вольным казачеством. После заключения Столбовского мира 1617 г. и Деулинского перемирия 1618 г., когда внешнеполитическое положение Русского государства было более или менее стабилизировано, перед правительством возникла новая грозная опасность внутри страны. Это было вольное казачество, которое составляло мощную силу, угрожавшую новыми социальными потрясениями неокрепшей династии. В 1614-1615 гг. на обширной территории к северу от Москвы вспыхнуло казацкое восстание, которое удалось подавить, но на протяжении 1616-1618 гг. в различных районах страны продолжались казацкие мятежи. Поход Владислава Жигимонтовича к Москве в 1618 г. был поддержан казачьими выступлениями. Главными требованиями казаков были сохранение сильного казацкого войска, невыдача всех вступивших в станицы, в том числе холопов и крепостных крестьян, выплата жалованья за прошлые годы и увеличение его размеров на будущее.

Перед лицом новых социальных конфликтов русское правительство пошло на существенные уступки казачеству. В 1613 г. был создан специальный Казачий приказ, основной обязанностью которого был сбор хлеба на жалованье казакам и другим служилым людям по прибору. К 1621/22 г. все эти сборы сосредоточиваются в Стрелецком приказе, и деятельность Казачьего приказа сначала замирает, а затем прекращается^*. Недолгая деятельность Казачьего приказа не могла разрешить всех проблем, связанных с казачеством.

^* (Устюгов Н. В. Указ. соч. - С. 142.)

9 ноября и 2 декабря 1618 г. состоялись приговоры Боярской думы о казаках. Казакам были обещаны жалованье "перед прежним с прибавкою", превращение казаков в служилых людей по прибору, перевод части казаков на положение верстанных помещиков. Успокоенные казаки в основной своей массе вернулись к месту своей постоянной службы под Ярославль, но значительная их часть ушла в Речь Посполитую и на Украину^*.

^* (Станиславский А. Л. Правительственная политика по отношению к "вольному" казачеству (1612 - 1619)// История СССР. - 1984. - № 5. - С. 66-79; Он же. Русское казачество в первой четверти XVII в. - С. 38-43.)

Взять дополнительные средства для выплаты жалованья казне было неоткуда. Уже в 1618 г. была начата порча монеты, но портить ее и дальше, видимо, не решались. Как нам кажется, правительство все же обратилось к порче монеты, на сей раз в форме тайной чеканки монет ухудшенного качества и веса в Ярославле с 1619 г. Это было той чрезвычайной мерой правительства, которая заменила изжившие себя к концу второго десятилетия XVII в. сборы запросных и пятинных денег. Единовременная выплата жалованья казакам в 1619-1620 гг., надо полагать, была сделана этими неполноценными ярославскими копейками, замаскированными сходством с доброкачественными московскими копейками 1613-1618 гг. Не случайно основная масса ярославских ухудшенных копеек очутилась в монетных кладах, зарытых между 1619-1630 гг., а топография кладов с этими монетами совпадает с местами расселения неверстанных казаков после боярских приговоров 1618 г. Большая часть казаков расселилась в Ярославле, остальные - на юге или ближе к западной границе, в частности в Вяземском уезде^*.

^* (Станиславский А. Л. Правительственная политика... - С. 70-79.)

Заметим, что клады с ярославскими копейками в подавляющем своем большинстве происходят из Ярославской, Костромской, Вологодской и Калининской обл. Монеты эти также встречены в кладах, найденных к югу от Москвы, - в Серпуховском и Ленинском р-нах Московской обл., в Тульской, Калужской, Тамбовской обл. Найдены они и в кладах Можайского р-на Московской обл., и в самой Москве. Любопытно и то обстоятельство, что распространение ярославских монет в кладах было очень неравномерным: они встречаются то многочисленными группами (например, в кладах ЯКМ 8362, 8370, 20814), то по одному - двум экземплярам (ЯКМ 8756, 8376). Может быть, клады с большим количеством ярославских копеек были зарыты представителями казачества, получившими жалованье "перед прежним с прибавкой" ярославскими неполноценными монетами, а клады с единичными экземплярами этих копеек были спрятаны обычными местными городскими или сельскими жителями?

О работе Ярославского денежного двора после 1618 г. позволяют судить выпуски ярославских монет. В 1619-1620 гг. был сделан первый выпуск, самый массовый и представленный основной массой изготовленных по образцу московских орудий чеканки. По мере их изнашивания в процессе чеканки новые маточники копировались с ярославских, представляя собой уже вторичные копии с московских оригиналов. Особенно это заметно на лицевых маточниках 17, 18, 25, 29 и оборотных 13 и 16 (фототабл. 35). Скорее всего, Ярославский денежный двор не был постоянно действующим предприятием, и к его услугам правительство прибегало тогда, когда возникала острая нужда в средствах. Подобно сбору пятинных денег, выпуски ухудшенной монеты играли роль чрезвычайных мер в финансовой политике правительства. Если первый выпуск можно связать с разрешением проблемы успокоения "вольного" казачества, то последующие выпуски могли осуществляться уже и вне зависимости от казачьих дел.

О несистематической работе Ярославского двора говорит наличие нескольких групп ярославских копеек, внутри групп тесно связанных общими штемпелями, но между собой связей не имеющих. Условно мы разбили ярославский чекан на три выпуска, которые, видимо, следовали друг за другом. Впрочем, существует также большое количество копеек с именем Михаила, со знаками Московского двора, не имеющих общих поштемпельных связей ни с одной из групп монет Михаила Федоровича, чеканенных изолированными парами штемпелей, с пониженным весом. Встречаются они единичными экземплярами и по рисунку, довольно небрежному, хотя и подражающему широко распространенным типам монет Михаила, и по весу, всегда значительно более низкому по сравнению с нормой копеек четырехрублевой стопы, могут быть отнесены к ярославским монетам, не приуроченным к известным трем выпускам. Встречаются эти монеты в кладах из Ярославля и Ярославской обл. Схема соотношения штемпелей ярославских монет представлена на рис. 1^*.

^* (В фототабл. 34, 35, 35^а изображения монет даются выборочно по отношению к схеме, представленной на рис. 1.)

Рис. 1. Соотношение штемпелей монет с именем Михаила Федоровича, чеканенных на Ярославском денежном дворе после 1618 г.

Видимо, Ярославский двор действовал до 1626 г. Об этом можно судить по подбору прототипов копеек московской чеканки - они ограничены 1613-1626 гг. Однако других сколько-нибудь точных данных о времени прекращения ярославской чеканки не имеется. Не исключено, что отдельные партии монет продолжали там чеканить до конца правления Михаила.

Остается ответить на вопрос: как удавалось сохранить в тайне работу целого денежного двора? Но, может быть, из самого факта работы Ярославского двора тайны не делали - тайной была чеканка на нем неполноценной монеты. Нам кажется, попыткой легализировать деятельность Ярославского двора в 1619-1620 гг. был выпуск монет со знаком с/ЯР. Пока известны только два типа копеек, лицевую сторону которых представляет обычное изображение всадника со знаком с/ЯР под ногами коня. Оборотные стороны этих копеек чеканены московскими штемпелями 11 и 14 (табл. 8), датированными 1618 и 1619 гг. (фототабл. 34, 7-1, 1-2). Копейки эти чеканены в норме четырехрублевой стопы. Выпуском небольшого числа этих копеек, возможно, открыли чеканку Ярославского двора в 1619 г. Но, может быть, монеты эти - результат первоначальных намерений правительства организовать в Ярославле дополнительный денежный двор, который был бы, в отличие от Новгородского и Псковского, ближе расположен к источникам поступлений серебра? И лишь под давлением тяжелых внутренних обстоятельств правительству пришлось отказаться от этой идеи и использовать Ярославский двор в иных целях. Однозначный ответ на основании одних только нумизматических данных получить нельзя.

Не может нумизматика ответить и на другой вопрос: была ли чеканка в Ярославле организована на откупных началах или целиком находилась в ведении казны? Вряд ли можно сомневаться в том, что купечество поморских городов, тем более ярославское, оставалось в стороне от организации Ярославского двора. Но эту обширную и сложную проблему тоже нельзя решить одними нумизматическими средствами.