4. ДЕНЕЖНОЕ ОБРАЩЕНИЕ В XII-XIV ВВ.

После прекращения притока монет с Запада, основной формой металлического обращения повсюду на Руси стало обращение крупных "неразменных" слитков. Оно, естественно, имело особый, ограниченный характер, находя применение лишь в очень крупных платежах. Вероятно гораздо чаще слитки покоились в сокровищницах и в тайниках, чем находились в рыночном движении; поэтому и одиночные находки их редки, чего не скажешь о кладах. Эта форма обращения сама по себе может свидетельствовать как о высокой степени концентрации богатства в ту пору в руках правящей верхушки, так и о возникновении в условиях феодальной организации общественного производства Особых форм производственных отношений и общественного обмена продуктов.

Новгородская гривна XIII-XIV вв. (небольшое уменьшение).

Гривны-слитки. Характерные для южного обращения домонгольской Руси, но заходившие и на север, так называемые киевские гривны XI-XIII вв. - шестиугольные литые бруски серебра, имеют устойчивый вес около 160 г. Известны клады только таких слитков или в сочетании с другими видами. Полуторапудовый Тверской клад 1906 г. содержал различные украшения и гривны разного типа, в том числе больше ста киевских. Одиночные гривны встречаются в составе сокровищ, включавших различные драгоценности. Из монет, датирующее значение которых особенно важно, с киевскими слитками в кладах встречены только немногие византийские монеты от второй половины XI до середины XII в. Обращение слитков на юге как бы идёт по пятам обращения дирхемов. Его пресекает татаро-монгольское нашествие.

На севере гривна получила форму бруска - палочки большего веса (новгородская гривна, около 200 г). Известны и другие разновидности гривен северного веса. Особую разновидность образуют встречающиеся главным образом в кладах Приволжья так называемые "ладьеобразные" слитки этого же веса. Особый вес и вид имеют "литовские" гривны-палочки, более мягкого очертания, чем новгородские, и с поперечными или косыми широкими вмятинами.

Литовские гривны (³/₄ натур. величины).

Новгородский слиток удерживался в обращении до XV в. Так же как киевские, новгородские гривны не встречены в кладах с куфическими дирхемами и даже с европейскими денариями: они приходят на смену монетам по стопам денария.

Половина гривны с надписью 'родивонова' и новгородская гривна с поперечными нарезками. (³/₄ натур. величины).

Помимо разного веса и различной формы, следует отметить очень существенное отличие между киевским и новгородским слитками. Если эволюция и становление формы и веса второго прослеживаются довольно чётко на обильном местном материале, то форма первого, уже связанная с вполне устойчивым весом, возникает как-то внезапно, ничем не подготовленная в предшествующем периоде.

Особенность новгородских слитков, вовсе не свойственная киевским, - присутствие на многих из них какого-либо выцарапанного имени. Эти одиночные надписи, вероятно, наносились на заказанных изделиях в мастерских л и в ц о в. Профессия ливца, который одновременно был и уполномоченным от государства весцом серебра, что может указывать на определённые требования и в части грамотности, засвидетельствована летописями. Кроме надписей, встречаются на этих же гривнах ряды процарапанных поперечных черт, обычно кончающихся косой, значение которых ещё не разгадано. Литьё гривен в Новгороде упоминается в последний раз в летописях под 1447 г.

Правильные тигли X в. Из раскопок 1951 г. в Саркеле-Белой Веже (3/5 натур. величины).

Гривны всегда отливали в открытые формы. Следовательно, форма сама по себе не могла ограничивать количество, а тем самым и вес залитого в неё металла. При разливании его из одного тигля в несколько форм перелив и недолив сказались бы на весе слитков; последний же выровнен до такой меры, что делается несомненной определённого рода дозировка металла, выливавшегося в каждую форму. При этом на сотнях сохранившихся гривен нет никаких следов послеотливочного выравнивания их веса путём удаления излишка или пополнения (доливки); и лишь на части новгородских слитков последняя наблюдается как наиболее поздний приём.

Дозировка металла гривен, по крайней мере киевских и ранних новгородских, производилась до плавки, по весу серебра-сырья для каждого слитка, которое и плавилось в отдельном тигле. Неодинаковым качеством сырья, как и весьма Относительной точностью весов и гирь, могут определяться расхождения веса гривен в пределах нескольких граммов. Возможно, что упомянутые выше нарезки на многих слитках когда-либо будут объяснены как обозначения потери веса - разницы в весе "сырого" серебра до плавки и отлитого из него слитка. По крайней мере для более позднего времени известно, что этот вопрос постоянно занимал денежные дворы и "падеж" серебра после его плавки тщательно фиксировался.

Поскольку для Руси первичной и наиболее обычной формой серебра были монеты, то определённые количества одинаковых монет могли служить мерой веса и ценности ранней гривны-слитка, а слиток в свою очередь становился мерой ценности определённого числа монет и мерой количества их. По-видимому, именно таким образом складывался сложный комплекс понятий, связанных с гривной: гривна-вес, гривна серебра, гривна кун, хотя, как отмечалось выше, сколько-нибудь длительное обращение гривен-слитков одновременно с кунами-монетами не установлено. Процесс превращения накопленного запаса серебра в гривны, вероятно, имел весьма интенсивный характер как в южной, так и в северной Руси.

Мелкие платежи; "кожаные деньги". Для времени от середины XII до XIV в. ни в многочисленных кладах слитков, ни вне их какие бы то ни было монеты на Руси не известны. Место металлических малых платёжных единиц во внутреннем обращении ограниченно и только до известной меры могли занять некоторые виды наиболее единообразных по своей природе товаров, как это хорошо известно в отношении являвшихся одним из основных видов вывоза за границу шкурок пушного зверя в областях охотничьего промысла, где ими выплачивались подати и различные поборы (главным образом белка - "векша", "веверица").

Изучение денежного обращения безмонетного периода представляет особые трудности. В памятниках письменности этого времени сохраняется терминология, сложившаяся ранее на основе обращения и смены различных иноземных монет, продолжается развитие гривенно-кунной системы в сторону обособления местных особенностей счёта, с одной стороны, и, по крайней мере, местами увеличения количества гривен кун в гривне серебра - с другой, и даже появляются новые платёжные понятия, как, например, м о р т к и. Прекратившие своё физическое существование малые платёжные единицы прошлого упоминаются по-прежнему, как будто они стали арифметическими величинами, своего рода платёжными коэффициентами. В отношении одного из видов реальных платёжных ценностей - пушнины - это известно совершенно достоверно и засвидетельствовано документами (правда, несколько более поздними), из которых видно, что платёж, выраженный в рублях, фактически производился шкурками белки, почему и указывалось иногда приравнивавшееся к рублю количество шкурок. Во всяком случае куны, резаны и другие платёжные единицы XII-XIII вв. всё ещё остаются для нас загадкой.

Учение о "кожаных деньгах", которое смело подставляло под платёжные термины любых древних летописей и актов защищаемые им кредитные деньги - лоскуты меха и кожи, в применении к этому трудному периоду долго выглядело наиболее убедительно ¹. ( 1 Сами сторонники теории кожаных денег на такое ограничительное применение их теории не согласны; они настаивают на древнем, исконном характере кредитного обращения древней Руси. )

Однако обогатившие нашу науку замечательными открытиями планомерные и грандиозные по масштабам раскопки последних лет в Новгороде, который всегда считался главнейшим центром "кожаного" обращения, обнаружили больше ста тысяч превосходно сохранившихся изделий из кожи - целых, частей и обрезков, но не дали решительно ничего хоть сколько-нибудь напоминающего кожаные деньги, в каком бы то ни было из их предполагаемых видов. Таковы же итоги раскопок, ведущихся в Пскове. Уже только это побуждает обратить особое внимание на изучение всех особенностей товарно-денежного обращения и реального денежного хозяйства древней Руси XII-XIV вв. в части его малых платёжных единиц.

Недавно в диссертации и публикациях одного из участников новгородских раскопок В. Л. Янина были высказаны новые интересные соображения о платёжной роли некоторых весьма массовых и притом предельно "стандартизованных" изделий древнерусской промышленности, распространение которых как бы идёт по стопам монетного обращения предшествующей поры: Янин имеет в виду волынские шиферные пряслица, неоднократно встречавшиеся даже в кладах вместе со слитками, а также хорошо известные стеклянные браслеты и бусы.

Татарский дирхем. Татаро-монгольское нашествие с середины XIII в. катастрофически нарушило хозяйственную жизнь страны и затормозило неизбежное возвращение Руси к чеканке собственной монеты. Нашествие оборвало или ослабило древние экономические связи, как внешние, так и внутренние, и на время сильно сократило приток серебра на Русь. Много серебра было спрятано в земле в виде кладов. В результате прямого грабежа и установления даннических отношений драгоценный металл интенсивно покидал пределы страны. Так называемые "ладьеобразные" слитки в форме корытца, встречаемые в наибольшем количестве по берегам средней и нижней Волги, вероятно, являются продуктом переработки собранного татарами на Руси серебра. По особенностям приёмов отливки они имеют нечто общее со знакомыми татарам китайскими слитками.

Волжская 'ладьеобразная' гривна XIV в.

Во времена татаро-монгольского ига, около середины XIV в., в восточной и отчасти центральной Руси началось довольно ограниченное обращение монет Золотой Орды, так называемых джучидских монет, засвидетельствованное рядом находок кладов татарских дирхемов, иногда вместе с новгородскими слитками. В ряде более поздних находок конца XIV и начала XV в. татарский дирхем встречается с первыми русскими монетами.

Небольшие серебряные монеты покрыты арабскими надписями, среди которых встречаются и некоторые украшения - орнаментальные рамки, плетёнки и т. д. Изображения людей, животных, предметов не свойственны этим монетам¹. (1 На медных джучидских монетах, которые служили преимущественно для целей местного, ограниченного обращения, некоторые изображения всё же встречаются, вопреки религиозному запрету. Кроме тамги - родовых знаков различного вида, можно увидеть на них изображения цветка, некоторых животных; известен, в частности, и двуглавый орёл. )

Серебряные монеты золотой орды. 1- Джанибек. Сарай ал-Джедид, 748 г. х. ( 1347-1348 гг. н.э.). 2 - Тохтамыш, г. Сарай, 782 г. х. (1380-1381 гг. н. э.).

Пражские гроши. Почти одновременно с джучидскими монетами к западу и юго-западу от Москвы возникает на территории, ограниченной примерно прямыми, соединяющими Полоцк - Калинин - Рязань - Переяслав-Хмельницкий, обращение пражских грошей - довольно крупных серебряных чешских монет, на которых бросается в глаза изображение короны о трёх зубцах в двойном кольце надписей. Эти монеты также встречаются в кладах со слитками. Они попадали в XIV и XV вв. на Русь главным образом через Литву.

Пражский грош. Чехия, король Венцеслав (Вацлав) II, 1278-1305 гг. (3/4 натур. величины).

Рубль и его производные. С начала XIV в. в памятниках письменности начинает упоминаться новое название крупной "монолитной" платёжной единицы - рубль, явно относящееся к области обращения серебра. Берестяная грамота с упоминанием рубля недавно была найдена в Новгороде при раскопках в слое XIII в. Рождение этого понятия имеет особенно большое значение для всего дальнейшего развития русских денежных систем, так как после возобновления во второй половине XIV в. чеканки русских монет рубль превратился в меру определённого числа монет, т. е. стал счётным понятием; в качестве денежной и счётной единицы он сохранился до наших дней.

В Новгороде появляющееся в XIII в. слово рубль сменило прежнее название новгородского слитка - гривна (серебра). Новгородский рубль с XII по первую половину XV в. - это всё тот же серебряный брусок весом около 200 г. Вес серебряной гривны, ставшей рублём, был особенно "прочным": он соответствовал общепринятой весовой единице - гривне или гривенке¹. (1 Гривенка (около 204 г) делилась на 48 золотников, а золотник - на 25 почек (приблизительно 0,17 г) )Равенство слитка рублю засвидетельствовано новгородскими документами.

Берестяная грамота XIII в. из раскопок 1952 г. в Новгороде. 'Поклно от Матвия ко Есифу ко Давидову. Вывзи ми 2 медведна да веретиша да попонь. А к... ажъ водя по 3 рубля продай, али не водя не продаи'.

Литьё слитков из поступавшего с запада серебра в Новгороде имело организованный характер. Оно давало определённый доход в виде пошлины; производили его облечённые доверием города ливцы, отвечавшие за соблюдение законных веса и качества слитков. В виде рублей серебро уходило из Новгорода дальше на восток - в русские княжества. Новгород стал для всей Руси посредником в поставке западного серебра.

Рядом с рублём возникают производные и зависимые от него понятия полтина и четверть, соответствовавшие половине и четверти ценности рубля. Новгород знал и слиток - полтину; она упоминается летописями. Вместе с рублями в ряде кладов, в том числе и новгородских, оказались половинные обрубки новгородских гривен-рублей. Разрубленный зубилом на две равные части, рубль давал две полтины. Наиболее широкие размеры рубка слитков приняла в позднейший период их существования, вероятно уже в XV в.

Приписка в богослужебной книге (Минее) 1494 г. 'Паметь как торговали доселе новгородци' с упоминанием равенства гривны серебра рублю. (Государственная Публичная библиотека им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. Р. О. Сол. 587(518).

Замечательной особенностью наиболее поздних рубленых полтин является присутствие на многих из них одного или нескольких различных клейм, причём некоторые из них соответствуют даже изображениям на русских монетах, чеканка которых возобновилась во второй половине XIV в. Маленькое клеймо определённого вида часто "закрывает" обруб, защищая его от злоумышленного срезывания части серебра. Повторное же клеймение полтин, по-видимому, удостоверяло правильность деления целого слитка пополам, а судя по разнообразию таких клейм, они в большинстве своём выбивались разновременно и уже вне Новгорода, во множестве мест.

Половинный обрубок новгородского рубля XIV в. (³/₄ натур. величины).

Клейменые половины новгородских рублей. (³/₄ натур. величины).

Насколько ясна история рубля новгородского, настолько же запутан вопрос о том, каков был рубль, упоминаемый в ранних памятниках письменности, составленных вне Новгорода и, в частности, в московских. Неопределённость этих упоминаний открывает широкое поле для разных догадок. В настоящее время наибольшее распространение получило представление, возникшее впервые ещё в XVIII в., что рубленые слитки (т. е. новгородские полтины весом около 100 г) и были первыми московскими рублями. В основе этого мнения лежит слишком прямолинейное и элементарное этимологическое толкование слова "рубль" (от "рубить") , с одной стороны, и хорошо известные различия между рублями новгородским и московским в позднейшее время, когда рубль стал уже только мерой того или иного числа монет и его ценностное выражение целиком управлялось весом самих монет. Учитывая главенствующую роль Новгорода в снабжении всех княжеств центральной Руси серебром в виде рублей в XIV в., очень трудно объяснить такое странное раздвоение одного понятия, связанного не только с конкретными предметами, но ещё и с общепринятой весовой единицей. Гораздо более вероятным представляется, что до конца XIV в. рубль был единым для всей Руси понятием, а возникновение различных местных рублей - явление более позднее и целиком зависящее от местных особенностей чеканки и метрологии.