3. ДЕНЬГИ И ДЕНЕЖНЫЙ СЧЁТ ДОМОНГОЛЬСКОЙ РУСИ

Только в XIX в. благодаря успехам археологии и нумизматики историческая наука получила некоторое представление о богатстве древней Руси драгоценными металлами.

Чеканка древнейших русских монет и интенсивное обращение иноземной монеты и слитков серебра на Руси оставались совершенно неизвестными русским историкам второй половины XVIII в., когда они, пытаясь объяснить встречающиеся в летописях и древних актах много-численные упоминания о различных платёжных единицах древности, создали теорию о будто бы существовавших в качестве всеобщего платёжного средства начиная с глубокой древности и вплоть до возобновления чеканки русских монет в XIV в. и далее, чуть ли не до конца XVII в., кредитных кожаных деньгах - различных лоскутах меха (головки, лапки) и штемпелёванных кусочках кожи, которые заменяли собой различные шкуры пушного зверя, условно представляя их стоимость.

Археология и нумизматика в настоящее время располагают обширными и достоверными данными об обращении в древней Руси серебра как в виде иноземной и отчасти русской монеты, так и слитков и до сих пор не знают каких-либо русских кожаных денег старее, чем "кожаные жеребья" раннего Петровского времени - конца XVII в. Тем не менее безоговорочное и необоснованное утверждение о всеобщем обращении в течение многих веков кожаных денег на территории всей древней Руси встречается в нашей современной литературе¹. ( 1 Например, в книге Я. И. Депмана "Меры и метрическая система", Учпедгиз, 1954. )

Римские монеты. Для территории средней полосы Восточной Европы, на которой к концу первого тысячелетия н. э. сложились крупные славянские государства, древнейшим монетным металлом было серебро. В виде иноземной монеты, а также в виде весового металла оно обращалось на этой территории задолго до возникновения первых государственных образований средневековья и стало наиболее привычным платёжным средством. На нём же строились и первые местные денежные системы. Для славян слово серебро долго было синонимом денег, подобно argent в современном французском языке. Золото, издавна известное как материал для драгоценных изделий, почти не появлялось здесь в виде иноземной монеты и в силу его редкости могло лишь крайне ограниченно выступать в роли платёжного средства.

Небольшие плотные серебряные монеты с изображением головы римского императора или императрицы на одной стороне и с какими-либо фигурами или группами на другой и чёткими латинскими надписями были первыми монетами, с которыми познакомились древнейшие племена Восточной Европы, в том числе и славянские.

Находки отдельных экземпляров и кладов римских серебряных денариев и антонинианов I-III вв. чрезвычайно обильны на Украине и в Белоруссии; редкие находки известны и дальше к северу, на территории РСФСР. Очень много находок их в Прибалтике. Резкое падение качества серебра в монете во время политического и экономического кризиса III в. в Римской империи обусловило почти полное прекращение их притока в Восточную Европу, однако в небольшом числе встречаются и монеты IV и даже V вв.

Денарий императора Септимия Севера (193-211) и Антониниан императора Филлипа Аравитянина (244-349).

Римская золотая монета в эту же эпоху играла заметную роль в восточной торговле Рима, но на север, в Восточную Европу совершенно не попадала. Большую редкость составляют находки на Украине римских золотых дарственных монетовидных медальонов II-IV вв. - своего рода медалей с ушками. Они свидетельствуют, вероятно, о непосредственных сношениях вождей местных племён с представителями администрации подвластных Риму смежных областей на юге.

Историки ещё спорят о том, как долго могло продолжаться обращение римских монет после полного прекращения их притока и о том, в какой мере римские монеты вообще служили платёжным средством и средством внутреннего обращения для древнего населения Восточной Европы, в том числе и для её древнейшего славянского населения. Однако несомненно, что как бы медленно ни шло истощение накопленного ранее фонда монет и затухание их обращения, всё же между последним и возникающим на пороге IX в. обращением восточных монет существует вполне определённый разрыв. Чрезвычайное обилие находок и интенсивное образование многочисленных монетных кладов-сокровищ, преимущественно не очень крупных, само по себе говорит в пользу того, что однородные и равновесные кусочки серебра - римские монеты, в какой-то хотя бы и очень ограниченной уровнем экономического развития мере уже являлись платёжным средством и средством обращения. Не случайно на территории древнейшего русского города Киева и его ближайших окрестностей отмечено так много находок денариев.

Широкое и достаточно длительное знакомство древнейших славян Средней и Восточной Европы с римскими монетами позволяет предполагать зарождение у них уже тогда определённого круга элементарных представлений о счёте и весе монеты и о качестве металла, а также и некоторых терминов, что могло получить дальнейшее развитие уже на Руси при возобновлении притока серебра в конце VIII в. Новейшие исследования и относят ещё к римскому времени зарождение наиболее ранних общеславянских денежно-счётных и весовых понятий.

Куфические монеты. Изучение денежного обращения Киевской Руси находится в относительно более благоприятных условиях: мы располагаем не только материальными памятниками этого обращения, но и памятниками письменности, отразившими в себе эту область экономики. Исключительно большая роль в развитии этого обращения принадлежит серебряным восточным монетам - дирхемам арабского Халифата и других возникавших на его территории государств. Приток восточной монеты возник в конце VIII в. и быстро приобрёл очень интенсивный характер, а обращение её протекало в разноплемённой среде на огромной территории, значительно перекрывавшей границы расселения славянских племён, образовавших древнерусское государство. Наиболее ранние из этих монет русских находок датируются концом VIII в.

Клад куфических монет IX-X вв. Находка 1934 г. в с. Подборовка Старорусского района Новгородской области. В кладе оказалась 10 весовых гирек.

Если путь римского серебра в Восточную Европу можно назвать юго-западным, то путь дирхемов был юго-восточным. Основной поток их шёл вверх по великому Волжскому пути, но едва ли от самого устья Волги. Топография находок кладов и некоторые письменные источники показывают, что важнейшим узловым центром, из которого поток серебра растекался по разным направлениям, был древний Болгар. Отсюда дирхемы шли даже и на юг - к Киеву, Переяславлю и Чернигову, а также проходили и более дальний путь - в Прибалтику и славянскую Пруссию. Слабо прослеживается более ранний путь дирхемов по Северскому Донцу и днепровский.

Роль государства волжских болгар как "ворот", через которые вливался основной поток восточной монеты, подчёркивается тем обстоятельством, что в X в. здесь возникла самостоятельная чеканка подражательных монет, более или менее точно повторявших общий тип восточных дирхемов. Вместе с последними болгарские дирхемы уходили из Поволжья на запад и юго-запад.

Часть ожерелья из дирхемов. Раскопки 1949 г. в Саркале-Белой Веже.

Количество открытых на Руси кладов восточных монет огромно. В отличие от римского времени, они гораздо более разнятся между собой в количественном отношении, за чем стоит значительная имущественная дифференциация общества. Известны пудовые клады из многих тысяч монет. Богато представлены превратившиеся в украшения дирхемы и в славянском погребальном инвентаре IX-XI вв. Временное превращение монеты в украшение не лишало её потенциально-платёжного значения. Поэтому и в кладах можно встретить вернувшиеся в обращение с уборов монеты с отверстиями или следами ушка.

Без знания арабского языка и даже без умения читать то особое письмо, которым передавались надписи на дирхемах (так называемое к у ф и, почему и монеты называются куфическими), многочисленные их типы трудно различать между собой. На тонких и довольно широких кружках этих монет в соответствии с некоторыми требованиями магометанской религии нет никаких изображений. Зато покрывающие обе стороны надписи особенно важны, так как, помимо благочестивых изречений, в них, как правило, содержатся указание года выпуска (по хиджре - магометанскому летосчислению) и места чеканки и имена правителей и других лиц.

1 - Омейяды. Анонимный, г Васит. 88 г. х. (706-707 гг. н. э.) 2 - Абассиды. Харунар- рашид. г. Мединат Зерендж. 187 г. х. (802-803 гг. н. э.) 3 - Саманиды. Исмаил ибн-Ахмед. г. аш-Шаш, 287 г. х. (900 г. н. э.) 4 - Бувейхиды. Муизз ад-дауля г. ал-Басра, 248 г. х. (959-960 гг. н. э.).

Дирхемы, приходившие в русское обращение с Востока, чеканились на огромной территории - во множестве городов Средней Азии, Ирана, Закавказья, Месопотамии и Малой Азии, на африканских берегах Средиземного моря и даже в арабской части Испании. В течение двухвекового непрерывного притока их на Русь имели место различные династические перемены и политические перегруппировки на Востоке, происходил распад Халифата и образование новых государств на его территории, что сказывалось и на вновь выпускавшейся монете. По именам приходивших к власти династий различают группы омейядских, абассидских, саманидских, бувейхидских дирхемов и другие.

Редкими спутниками куфических монет вместе с дирхемами, попадавшими на Русь, были отдельные экземпляры серебряных драхм сасанидских царей Ирана IV-VII вв. На них находится грудное изображение бородатого царя в пышном венце и на другой стороне - жертвенника. Для Восточной Европы и древней Руси они по существу являются памятниками времени куфического обращения. Но в ограниченном районе северо-востока, в Приуралье на Каме, встречаются эти монеты сравнительно чаще и в более ранних находках. Сюда они попадали непосредственно из Ирана ещё до возникновения потока куфических монет. Возможно, что, постепенно притекая в Болгар и надолго оседая в нём, они в основном там и присоединялись к потоку дирхемов, направлявшемуся на Русь.

Драхма сасанидского царя Кавада. Второе правление, 499-532 гг. н.э.

Различается несколько периодов в обращении дирхемов на территории Восточной Европы и на Руси, в течение которых область их распространения, охватившая в целом огромную территорию от верхней Волги до Украины, Белоруссии, Приладожья, южной и северной Прибалтики и Скандинавии, постепенно изменяла свои очертания и временами сокращалась (IX в.) за счёт прекращения притока и угасания их обращения на юге (Украина) и западе (Белоруссия, Смоленщина). X в. был временем максимального распространения дирхема на русских землях. Но в последней четверти X в. уже снова происходило быстрое сокращение этого обращения за счёт южных земель. В северной полосе от Волги до Прибалтики обращение сохранялось всего дольше и закончилось в начале XI в.

Прекращение притока восточных монет не было порождено какими-либо внутренними причинами. Оно было результатом так называемого "кризиса серебра" на Востоке. Его объясняют как истощением и прекращением разработки наиболее богатых месторождений серебра, так и политическими событиями, распрями и войнами на Востоке. Чеканка серебряной монеты там почти повсеместно прекратилась в XI в.; её место в обращении заняли имевшая кредитный, т. е. внутренний характер, медная монета и золото. Пригодной для вывоза на север монеты не стало.

Вес и качество серебра дирхемов не оставались неизменными в течение IX и X вв., когда они обращались в Восточной Европе. Возможно, что чеканка подражательных дирхемов в государстве волжских болгар в X в. была своего рода попыткой преодолеть расстройство весовых норм привычной монеты, необходимой для торговли с соседями на Западе, тем более, что при отсутствии собственных естественных запасов серебра в Поволжье сырьём для этой чеканки могли служить в основном сами восточные дирхемы. Трудно объяснить иначе эту переделку, не ставившую перед собой задачу создать новую монету, резко отличную от прежнего вида.

На Руси на перемены качества вновь приходившей монеты реагировали, изменяя определённым образом денежный счёт, а временами и вовсе отказываясь от него и рассматривая монету как весовое серебро.

Здесь следует заметить, что было бы крайне неверным упускать из виду исторический характер развития денежного обращения и для рассматриваемого периода русской истории видеть повсюду единый подход населения к монете и совершенно единообразное понимание её платёжной роли. Нет сомнения, что существовали не только зависевшие от уровня экономического развития местные (территориальные) различия и особенности в этой области, но и достаточно резкие различия социального порядка - в крупных центрах и на периферии, в городе и в деревне и т. д. Опираясь на доступный нам материал (клады, древние акты), мы имеем возможность отмечать лишь наиболее чётко проявляющиеся, существенные изменения в процессе формирования товарно-денежных отношений.

Весы со складным коромыслом из раскопок 1890-1891 г. могильника X-XI вв. близ г. Люцина Витебской обл. (1/4 натур. величины).

В исческой литературе можно встретить утверждение, что в течение всего периода обращения дирхемов на Руси их рассматривали в основном не как платёжные единицы - монеты, а лишь как одну из форм измельчённого серебра, и что платежи серебром-монетой производились только по весу. При этом указывают на ряд случаев, когда вместе с дирхемами в кладах находили миниатюрные чашечные весы (вроде так называемых "аптекарских") и гирьки. Пользуясь ими, несомненно, взвешивали монеты, но как и для чего? Ведь именно монета из драгоценного металла вообще немыслима без строгого учёта и поверки её веса особенно в тех случаях, когда в обращении находятся сходные по внешнему виду, но разновесные монеты. Дошедшие до нас вместе с древними монетами маленькие вески по своему виду и ёмкости ближе всего к хорошо известным монетным весам со специальными наборами гирек, которые имели широкое применение даже ещё в XIX в. в торговой практике и предназначались исключительно для поверки веса монеты, но не для отвешивания её. Таким образом, присутствие весов и гирек в древних кладах по существу лишь служит лишним подтверждением того, что дирхемы для древней Руси были монетами в основном смысле этого слова.

Высказывалось и такое мнение, что многочисленные клады дирхемов на Руси не являются в полном смысле памятниками её экономики, а лишь служат свидетельством транзита через её территорию, а зарывание их "на торговых путях" имело будто бы чисто вынужденный характер в опасной обстановке путешествий через Русь самих восточных купцов, направлявшихся на Запад. Однако важная роль внутренней русской торговли в транзите восточной монеты на Запад бесспорна, а сами древние восточные авторы, хорошо знавшие Болгар, о подобных путешествиях почти ничего не сообщают.

Монетные весы менялы XVIII в. Голландия (уменьшено).

Если некоторая часть дирхемов, возможно, приходила в Прибалтику и Скандинавию даже своим путём, вовсе минуя Русь, то западные (польские, прусские) клады дирхемов приходится всё-таки рассматривать в основном как пришедшие через Поволжье и собранные из монет, которые притекали непосредственно из русского обращения. Только таким образом эти монеты и могли "захватывать" с собой на запад и редкие древнерусские монеты или упомянутые выше сасанидские драхмы. Клады русских находок нередко включают в себя типично русские предметы - монеты с ушками, обломки бытовавших здесь серебряных изделий, бусы и тому подобный местный материал. Нельзя исключать возможность и того, что некоторая часть восточных монет русских находок успела побывать в Западной Европе и вернулась уже оттуда на Русь. Ведь речь идёт не о каком-то прямолинейном движении, а об обращении монеты.

Древнейшие русские монеты. Очень редкими в денежном обращении Руси рассматриваемого периода были византийские серебряные монеты, чеканка которых и в самой Византии была довольно ограниченной. Лишь в кладах конца периода обращения дирхема византийские серебряные милиарисии Х - начала XI в. встречаются несколько чаще. Известны ещё более редкие находки (большей частью вне монетных кладов) золотых византийских монет - солидов. Но именно последние оказали влияние на создание типа древнейших русских золотых и серебряных монет периода наивысшего расцвета древнерусского государства, что после признания христианства господствующей религией на Руси и не удивительно. Но экономически этот замечательный раздел русской нумизматики теснейшим образом связан с длительным периодом обращения восточной монеты на Руси.

Византийский серебряный милиарисий и золотой солид имп. Василия II и Константина VIII (976-1025).

Попытка создать собственную монету за счёт накопленного князьями запаса привозного металла была предпринята в конце X в, в то время, когда после первоначального широкого распространения дирхемов резко сократился приток их в Южную Русь. Но в выпуске этих монет наряду со стремлением пополнить обращение несомненная и немаловажная роль принадлежала и чисто политическим мотивам, поскольку выпуск собственной монеты был своеобразным провозглашением суверенности восточно-славянской державы; об этом ярко свидетельствует сам вид этих монет и их оригинальные декларативные надписи. При несомненном общем влиянии типа византийских монет древнейшие русские монеты с их славянскими надписями, портретами князей и с обязательным помещением так называемого "родового знака Рюриковичей", хорошо известного по многим другим памятникам древней Руси, представляют очень своеобразное и самобытное явление.

Дошедшие до нашего времени в количестве немногим более десятка золотых и нескольких сотен серебряных, русские монеты X и XI вв. составляют наиболее обильную древнейшую группу памятников русской письменности. Изучение их в этом отношении ещё далеко не закончено, и надписи многих монет остаются не прочтёнными. Не вызывает сомнений чтение на них имён: Владимир, Святополк и Ярослав. Но последнее имя находится на монетах особого вида, отличающихся и фактурой и содержанием надписи.

В чеканке основной, наибольшей группы этих монет, принадлежащей собственно Киевской Руси, судя по составу кладов, эволюции монетного типа и некоторым другим наблюдениям, существовал небольшой перерыв. Они чеканились в конце X, а затем в начале XI в. Сперва чеканились и златники.(1 Вес златника - византийского солида X-XI вв. и русской золотой монеты (около 4 г) надолго стал русской единицей веса под названием золотник (4,266 г).) и сребреники с именем Владимира и с изображением Иисуса Христа на одной стороне, а на другой - князя, над плечом которого находится небольшой родовой знак. Позже, в начале XI в., золотые монеты уже не чеканились, а на серебряных одна сторона отведена портрету князя, сидящего на "столе" - престоле, а другую целиком занимает как печать или герб державы - знак. Бросается в глаза чёткое смысловое соответствие изображению надписи: "Володимир (или Святополк) на столе (т. е. на престоле), а се его серебро".

1-2 - Златник и сребреник раннего типа Владимира I, X в.; 3-4 - Сребреники Владимира начала XI в.

Идейная насыщенность изображений и надписей первых русских монет делается особенно очевидной при сравнении с любыми другими первыми монетами средневековых государств Европы. Выше говорилось уже о болгарских дирхемах, повторявших в основном привычный тип иноземной монеты; точно так же и варварские государства Западной Европы начинали чеканку собственной монеты с простого копирования типа позднеримской монеты, только постепенно приходя к пониманию пропагандистских возможностей собственной государственной монеты.

В настоящее время можно считать твёрдо установленным, что чеканку начал Владимир I. (Некоторые учёные приписывали золотые и серебряные монеты с именем Владимира Владимиру Мономаху.) Принадлежность хотя бы части многих остающихся без точного определения монет этой группы Ярославу казалась бы вполне естественной, но остаётся ещё спорной, так как чтение имён на них встречает особенно большие трудности. Но замечательным образцом древнерусского денежного производства являются художественно выполненные сребреники Ярослава особого типа, относимые многими к периоду его княжения в Новгороде. Их ясная надпись вокруг знака "Ярославле сребро" о столе не упоминает. Подобно тому как на монетах описанного выше раннего типа помещалось изображение Христа, здесь другая сторона занята изображением христианского покровителя Ярослава - святого Георгия.

Сребреник Святополка, XI в.

Ещё одну наиболее редкую группу дошедших до нас древнерусских монет представляют найденные только на Тамани и известные всего в нескольких экземплярах монеты Тмутараканекого князя Олега-Михаила (около 1078 г.). Их тип совсем особый. Изображение архангела Михаила сопровождается на другой стороне строчной надписью: "Господи, помози Михаилу". Чеканку этих собственных: монет в Тмутараканском княжестве, по-видимому, подготовило изготовление подражательных монет по образцу некоторых византийских X-XI вв.

Большая самобытность наших древнейших монет подтверждается и наблюдениями как в области стиля их изображений, так и техники изготовления. Штемпели для чеканки вырезывались, без сомнения, русскими мастерами, имевшими свои художественные традиции и знавшими русскую грамоту.

1 - Ярославле сребро; 2 - Монета Тмутараканского князя Олега - Михаила (около 1078 г.).

Само изготовление штемпелей осваивалось самостоятельно и не без трудностей, например в части размещения надписей, причём не всегда учитывалась "зеркальность" оттиска штемпеля на монете. Стойкость штемпелей в работе была, повидимому, особенно слабым местом производства: среди дошедших до нас монет очень нелегко найти оттиски одних и тех же штемпелей. В то же время киевские монетчики, несомненно, имели общее представление о технике византийских монетных дворов: как и там, штемпели для чеканки они наглухо крепили в щипцах, чем достигалось устойчивое, правильное взаимоотношение обеих сторон монеты. Монетные пластинки вырезались из неровно прокованного молотком листа, отлитого настолько тонко, что на некоторых монетах оставались довольно крупные свищи - отверстия.

Сопряженные штемпели в виде щипцов (римские, уменьнено).

Клады и отдельные находки древнейших русских монет обнаружены на территории древней Руси от Тамани до новгородских земель, а отдельные монеты и далеко за пределами Руси - в Скандинавии, Прибалтике, Польше, Германии. Они составляют очень важную группу памятников русской культуры и истории древнерусского государства. Но как экономическое начинание выпуск их был несостоятелен. Возродить денежное обращение на юге они не смогли. В северной же Руси обращение дирхемов было сменено обращением западноевропейских монет X-XI вв.

Клад западноевропейских денариев XI - нач. XII в. (больше 13 тысяч штук), находка близ дер. Вихмязь Ладожского района Ленинградской обл. в 1934 г.

Западноевропейские средневековые монеты. В кладах северной Руси (примерно от верхнего течения Днепра и выше) монеты Востока встречаются с первыми монетами, приходившими с Запада, и быстро уступают последним место. Серебряные денарии XI - начала XII в. многочисленных светских и духовных правителей феодальной Европы, главным образом германских государств и англосаксов, исключительно богато представлены в русских кладах, количество которых очень велико. Встречаются денарии также и в погребениях в качестве подвесок и украшений. На денариях помешались разнообразные, но грубо выполненные изображения креста, людей, зданий, разных предметов, буквенные монограммы и т. д. Трудно читаемые латинские надписи содержат имена правителей, а на некоторых монетах бывает и имя монетчика или чиновника, ведавшего выпуском монеты.

Обращение денариев на несколько более ограниченной территории, чем прежде, сменило обращение дирхемов. Монетные клады более или менее ярко отражают процесс этой смены. В качестве небольшой примеси во многих кладах денариев могут встречаться остававшиеся от прежнего обращения дирхемы, иногда даже обрезанные под размер новых монет, загадочные по происхождению гладкие серебряные кружки размера денария и немногочисленные византийские монеты, появившиеся в обращении ещё в конце периода обращения дирхема. В одном из Лодейнопольских кладов оказалась даже древнегрузинская монета царя Давида Куропалата. В XII в. приток, а за ним и обращение денариев на Руси прекратились в связи с порчей монеты там, где она производилась, - на Западе.

Огромное количество кладов иноземной монеты, датируемых VIII-XII вв. и открытых на древних русских землях, свидетельствует о богатстве древней Руси и об интенсивном товарном обращении, связывавшем её с далёкими странами и доставлявшем ей в виде монеты драгоценный металл из рудников Азии и Европы.

Западноевропейские денарии. 1 - Архиепископство Кельн, Оттон II (973-983), 2 - Англия, Этельред II(978-1013 и 1014-1016), 3 - Фрисландия, монетный двор Доккум, граф Бруно III (1038-1057).

Весовое серебро и разрезанные монеты.

Одновременно с серебром в виде монет платёжным средством издавна служили и различные слитки, куски серебра самого различного вида и веса, да и сама иноземная и даже русская монета временами теряла специфически монетное значение и приобретала характер измельчённого серебра-металла. Известны клады, состоящие из бесформенных обрезков монет; встречаются в кладах и куски изломанных серебряных изделий. Однако известны также клады с иноземными монетами, которые разрезаны только на правильные части - половины, четверти и т. п. Здесь мы встречаемся, по-видимому, с созданием на месте малых платёжных единиц путём дробления основной.

Названия монет. Памятники письменности сохранили древнерусские названия металлической монеты - куна и ногата и названия меньших платёжных единиц, равных половине куны - резаны, веверицы, отношение которых к куне определяют по-разному, и др. Куна - монета. Куной был и дирхем, и сменивший его денарий, и русский сребреник, и это не может нас удивлять, так как переход к новому весу и даже виду платёжной единицы вовсе не требует отказа от привычного названия. Вероятно, древнейшие славяне впервые назвали куной ещё римский денарий, подобно тому, как у племён Северной Европы на почве обращения римского денария явилось созвучное название для монеты coin, производимое от латинского cuneus - кованый. Вытесняя термин "сребро", слово куны надолго закрепилось в славянских языках в общем значении "деньги" так же, как и последнее произошло от позднейшего названия монеты.

Название ногата, производимое от арабского "нагд" (хорошая, отборная монета), первоначально возникло в связи с необходимостью отличать более доброкачественные дирхемы от обращавшихся рядом с ними худших. Резану и веверицу рассматривают как различные части (обрезки) куны; но веверица в ряде случаев может быть и шкуркой белки.

Гривна. Во время обращения иноземных монет сложилось старейшее русское денежно-счётное понятие гривна, прошедшее очень сложный путь развития и изменений и дожившее до наших дней в народном названии небольшой никелевой монеты гривенник.

Понятие "гривна", как полагают, первоначально было связано с шейным обручем-украшением из драгоценного металла, хорошо известным в материальной культуре славян и их соседей. Затем оно приобрело новое весовое значение, соответствовавшее определённому количеству (весу) серебра (гривна серебра); поскольку это количество могло слагаться из известного числа одинаковых монет - рядом с весом стал штучный счёт, число. Гривна, состоящая из монет (гривна кун), - это определённое число монет.

Гривна серебра (весовая) и гривна кун (счётная) стали платёжно-денежными понятиями: первой в XI в. и позже стали соответствовать платёжные слитки-гривны разных типов, получившие уже вполне определённую форму и устойчивый вес.

Гривна кун. В начале своего существования гривна, по всей вероятности, была единым понятием в весовом отношении для серебра вообще и для монет в частности. Однако затем началось его усложнение и разделение, обусловленное как переменами в весе приходившей на Русь иноземной монеты, так и эволюцией самой гривны как единицы веса. Вес отрывается от числа; в языке Древних актов появляются "старые" и "новые" гривны, так же как и "старые" и "новые" куны. Весовое же различие гривен киевской и новгородской, по-видимому, явление очень древнего, а может быть и исконного порядка.

Что касается отношения гривны серебра и гривны к у н, то памятники письменности засвидетельствовали, как можно думать, уже не начальное соотношение, существовавшее, быть может, ещё в римские времена, а те соотношения, которые слагались в процессе эволюции гривны, под влиянием перемен в весе составлявших в разные времена фонд монетного обращения кун-монет. Гривна серебра стала по ценности равняться нескольким гривнам кун. Так, для XII в. установлено равенство её четырём гривнам кун; сама же гривна кун при этом соответствовала определённому, но не постоянному количеству платёжных единиц: 20 ногатам в XI и XII вв. и 25 кунам или 50 резанам только в XI в., но уже 50 кунам в XII в. Таким образом, на протяжении столетия одна единица системы оставалась как часть гривны кун неизменной, тогда как другая уменьшилась вдвое.

Раздробление древнерусского государства прервало кратковременную чеканку русских монет. Денежное обращение на Руси ещё долго обслуживалось на севере западно-европейским денарием и повсюду серебром в слитках-гривнах, причём последнее постепенно занимало всё большее место, вплоть до полного вытеснения, а вернее, поглощения монет, которые и служили в основном сырьём и мерой для литья ранних слитков. Восполнение же запаса ходячей монеты в стране прекратилось в начале XII в. в связи с повсеместным прекращением на Западе чеканки привычного для Руси денария. Там на смену ему, разумеется, пришли новые виды монеты, однако на Руси они не получили уже никакого признания.