Россыпи Сибири

Начало золотой лихорадки

Первые россыпи. Ходатайствам частных лиц, желавших предпринять на собственные средства поиски золота в местностях, прилегающих к Уралу, Министерство финансов долгое время отказывало. Но после того, как на "дачах" частных заводов все чаще стали отыскивать золотосодержащие пески, по докладу министра финансов "государь дозволил" в 1826 году выдать купцам Рязанцеву, Рязанову, Черепанову и Верходанову особые привилегии на отыскание золота в губерниях Вятской и Тобольской в казенных "дачах", не принадлежащих горным заводам. В следущем году разрешено было "приискивать золотосодержащие руды и пески" купцу Андрею Попову в сибирских губерниях и князю Голицыну в губерниях Иркутской и Енисейской. В 1828 году "допущены" к поискам и разработке золота в Иркутской, Енисейской и Томской губерниях купцы Кузнецовы и Баландин, а в следующем году "дозволена" была разработка золотосодержащих песков в Сибири купцу Степану Попову. В 1835 году разрешена была частная золотопромышленность в пределах Иркутской губернии и на реках, впадающих в Ангару, кроме Забайкальского края.

Из перечисленных золотоискателей наиболее удачливым оказался купец Андрей Попов. С 1826 года он искал золото в Березовском уезде Тобольской губернии, но безуспешно. Затем до него дошли слухи, что в деревне Берчикюле в Северо-Восточном Алтае на берегу озера проживает крестьянин Лесной, который нередко уходил в горы и приносил оттуда крупные зерна самородного золота. Рассказывали, что в его избе висит старообрядческая икона, покрытая накладным золотом его изделия. Попов в 1827 году направил туда поисковую партию, поручив выведать у Лесного его тайну. Однако партия не добилась никаких успехов.

В 1828 году (по другим источникам в 1827 году) Попов отправился на Берчикюльское озеро сам. Лесного в это время уже не было в живых: он был задушен. Однако Попову удалось выпытать тайну Лесного от его воспитанницы. Рассказ об этом открытии заканчивается следующими словами: "Несомненно, что этим открытием руководил случай; ибо хотя Попов человек очень умный, но совершенно чужд всех сведений по горной части; а люди, употребленные им на этот предмет, были его прикащики по питейным сборам" [281].

В 1829 году компания Рязанова, Казанцева и Баландина нашла в той же губернии необыкновенно богатый золотом Кундустрюльский ключ. Этими важными открытиями было заложено начало развития золотопромышленности в Сибири.

В 1830 году Поповым было открыто золото в Коктекбинском округе. В этом же году нашли россыпи на Кабинетских землях в Салаирском кряже, а также в округах Красноярском и Минусинском, а в 1832 - 1834 годах - в Ачинском. Богатые россыпи в Минусинском округе Енисейской губернии были открыты в 1833 - 1836 годах, а в 1836 году Гаврила Федорович Машаров, начальник партии купца Рязанова, сделал открытия богатых россыпей по реке Бирюсе. В 1838 году Гаврила Машаров, получивший прозвище "таежного Наполеона", открыл также россыпи на реке Удерее (система Верхней Тунгуски). Поскольку в этих россыпях золота было больше, чем в Бирюсинских, было предположено, что с удалением на север пески делаются богаче золотом и вследствие этого поисковые партии устремились вниз по Енисею. Действительно, россыпи, открытые затем Зотовым, Голубковым и Малевинским на реке Октолике (система р. Пит), а потом на реках Севагликоне и Калами (система р. Подкаменной Тунгуски) оказались самыми богатыми.

Г. Ф. Машаров, лично участвуя в поисково-разведочных работах, открыл ряд россыпей. Он является типом золотопромышленника первого периода "золотой лихорадки". Его Покровская заимка (дача) состояла из огромного дома со стеклянными галереями, крытыми ходами и т.п. "барскими затеями". На ней, по его плану, должно быть построено училище, церковь каменная "на диво Томскому архирею", оранжереи "с ананасами и камелиями" и даже ... фабрика "венецийского бархата". Машаров умер на этой заимке, но уже не как хозяин, а как пленник в маленьком флигельке, куда его упрятали кредиторы.

В несколько особом положении находилось развитие золотого промысла в 30-х годах на принадлежащих царю Кабинетских землях - на Алтае и в Забайкалье. 14 апреля 1830 года император дал указ Сенату "О передаче в ведомство Министра финансов Колывано-Воскресенских и Нерчинских сереброплавильных заводов", в котором отмечалось, что заводы, "как и ныне, остаются частною собственностью нашею". А в 1831 году Николай I получил от министра финансов Канкрина "в день пасхи ... золотую плитку весом 1 фунт 50 золотников, сплавленную из добытого золота из первоначально открытых в округе Колывано-Воскресенских заводов россыпей". Добыча золота здесь стала расширяться. 9 мая 1832 года в Департамент горных и соляных дел поступила докладная записка: "С Колывано- Воскресенских заводов было доставлено в 1832 году вымытого из россыпей серебристого золота 5 пудов 3 фунта, содержанием в фунте: золота 90 золотников, а серебра 5¹/₃ золотника ...", а 22 июня 1832 года была "... выбита из золота, первомытого из вновь открытых Колыванских золотоносных россыпей" 1000 пятирублевых (рис.43) монет.

Новые открытия потребовали более оперативной работы монетного двора. С 13 мая 1831 года для усиления выхода золота разделение квартованного металла в лаборатории производилось на всех ретортах беспрерывно день и ночь, не исключая воскресных и праздничных дней. "Соразмерно величине имеющихся ныне 10-ти платиновых реторт выход золота доведен в месяц до 80-ти пуд. По получении еще реторт увеличенного размера выход золота доведется до 100 пуд в месяц".

Рис. 43. Пятирублевик 1832 года из россыпей Колыванских

Поиски золотых россыпей на Кабинетских землях в Алтае начались в 1826 году, а первые находки были лишь в 1829 году. Летом 1830 года Министерство финансов отправило "рудоискательную экспедицию, разделенную на три партии, в страну, орошаемую реками Чумышем и Инею, где находится издавна действующий Салаирский рудник". Результаты ее работы были успешными, и в ноябре 1830 года начал эксплуатироваться первый на Алтае Егорьевский прииск по добыче россыпного золота. В 1831 году для руководства при поисках россыпей в районе Колывано- Воскресенских заводов была разработана специальная инструкция. К октябрю 1832 года на Алтае было найдено более 450 золотых россыпей, на которых было добыто 27 пудов 29 фунтов золота.

В Нерчинском округе с 1830 года, то есть со времени передачи Нерчинских заводов вместе с Алтайскими из Кабинета в ведение Министерства финансов, начались поиски россыпного золота, которые вскоре увенчались успехом. Однако первые найденные россыпи имели весьма скудное содержание россыпного золота - с 1832 по 1838 год в округе его было добыто всего немногим более двух пудов. С открытием в 1838 году золота в долине реки Кары, впадающей в реку Шилку, добыча стала увеличиваться.

Поисковые работы. В. Д. Скарятин [81] так описывает процесс поисково-разведочных работ в Енисейской губернии.

"Всякий русский поданный, удовлетворяющий требуемым законом условиям, может ходатайствовать о выдаче ему свидетельства на право искать золото на казенных землях и разрабатывать найденные россыпи. Получив такое свидетельство, золотопромышленник формирует поисковую партию и отправляется сам с нею в тайгу или посылает приказчика. Найдя подходящую местность, партия останавливается и пробует ее. Пробу производят посредством шурфов, т.е. колодцев, которые роют в нескольких пунктах местности, на поверхности которой найдены породы - спутники золота. Всегда почти в шурфах встречается приток воды, которую откачивают помпами из котельного железа. Помпы эти возятся партией с собой. Сухие шурфы очень редки. Приток воды в шурфе бывает иногда столь силен, что невозможно откачать воду, и в таком случае шурф приходится бросать и закладывать другой. Между тем, как одни рабочие откачивают воду, другие работают на дне шурфа, углубляясь все более и доставляя землю со дна шурфа наверх, где ее тотчас же и промывают и таким образом обнаруживают присутствие золота, если оно заключено в шурфе той местности; если же нет - партия снимается и идет дальше искать счастья.

Когда, наконец, найдут россыпь, стоящую разработки, подают об этом объявление в земский суд и просят об отводе площади. Приезжает чиновник, проверяет поданное в земский суд объявление и делает отвод площади, простирающейся до 250 000 квадратных сажен. Затем выдают план отведенной местности и акт на владение, и россыпь принадлежит на вечные времена золотопромышленнику, если он исполняет требуемые законом условия".

"Никаких особенных познаний, приобретаемых специальным образованием, - по мнению В. Д. Скарятина, - в золотом деле не требуется... Известно, что все россыпи Восточной Сибири открыты такими людьми, как Гаврила Машаров, Иванов, Шипилин, Жмаев, Фамильцев и другими, из которых, наверное, никто не читал ни одной горной книги, за исключением горного устава нашего Свода законов... Кварц, зеленый камень, железняки, разломы гор, направление русел рек и увалов - вот весь кодекс сведений предводителя поисковой партии".

По всей Сибири начиная с 30-х годов рассеялось множество поисковых партий. В каждой из них бывало до 10 рабочих, приказчик, штейгер и проводник из местных "инородцев". "Вожатый,- как об этом говорится в описании, приведенном В. И. Семевским, - всегда идет или едет впереди отряда, с ним все его имущество - трубка, табак, огниво и платье. Прочие члены партии следуют за ним один позади другого, имея на каждой лошади пару кожаных сум с партионным имуществом, харчевыми припасами и железными инструментами для шурфовки, с ними всегда - вашгерд для промывки песков и съемки золота... Так кочуют искатели золота в продолжении нескольких месяцев сряду" [80].

Поисковые партии в Енисейском округе, которых, например, в 1843 году было более 200, делились на полные и неполные. Полные делились на тяжелые и легкие, конные и пешие. В тяжелых партиях все запасы забирались в поход полностью на все время поисков, в легких - брали часть, а остальные заранее, обычно зимой, размещали по местам маршрута. В конных партиях все совершали поход верхом, а в пеших - верхом ехали только начальник партии, его помощник и проводник. Неполные партии большей частью бывали пешие. Были еще зимние, или лыжные, партии. Б полных партиях обыкновенно полагалось не более 13 человек, в неполных - 8 - 10 человек. В тяжелых партиях брали до 30 вьючных лошадей (кроме верховых), в легких значительно меньше. Зимние партии были без лошадей: люди шли на лыжах, запасы и инструменты тащили на нартах, часть груза была заранее размещена по складам вдоль маршрута.

В поисковую партию выбирали людей нестарых и крепкого сложения. Начальниками партий-"партионистами" и их помощниками назначали людей грамотных и умевших различать горные породы, с которыми обычно связано золото. Среди них бывали и крестьяне, и мещане, и купцы, и бывшие чиновники, а нередко и сами хозяева партий. Партионист получал годовой оклад от 3000 руб. ассигнациями и выше, его помощник - до 1000 руб. при готовом содержании. Рабочие получали жалования от 40 до 60 руб. ассигнациями (12 - 18 руб. серебром) в месяц при готовом содержании. Проводнику платили по 70 руб. ассигнациями в месяц, а иногда и по 100 руб. В случае открытия золота рабочим иногда выдавалась награда по 100 руб. и более, а для поощрения более успешной шурфовки россыпей разрешалась "старательская работа", которой они могли практически заниматься лишь ночью.

Основной вид поисково-разведочных работ в Енисейской губернии - проходка шурфов и опробование добытых из них песков - более подробно приведен В. И. Семевским: "Шурфовальные работы производили таким образом: осмотрев речку, выбирали место недалеко от русла и определяли смены работников; землю выбрасывали на поверхность сначала лопатами, потом поднимали на веревках железными ведрами, воду отливали сначала ведрами, а потом выкачивали помпами или водоотливными машинами; чтобы земля не обваливалась, ее укрепляли деревянными венцами, а для остановки бокового притока воды законопачивали или забивали закрепами, мхом, щебнем и глиной. По появлении золотоносного пласта производили при постепенном углублении пробные промывки, продолжая их до самой почвы, а если приток воды был очень силен, так что нельзя было осушить шурфа никакими средствами, то его оставляли неоконченным, особенно, если не оказывалось знаков золота, и закладывали новый шурф на более удобном месте. При рытье шурфов рабочим приходилось стоять в глубокой грязи; понятно, что это нередко вело к простуде и разным болезням" [80].

Некоторые из рек в северных районах в мае бывали обычно еще покрыты льдом или снегом и прибрежная почва оттаивала лишь на аршин. Сняв этот слой, золотоискатели должны были раскладывать огонь и ждать час или два, чтобы опять углубиться на четверть аршина. "Тем не менее ловкие промышленники, - как указывается в конце описания,- умели производить разведки не одной, а нескольких речек на пространстве десятков верст в самое короткое время" [80].

В первые десятилетия "наполеоны" спешили побольше захватить тайги: разведка велась поспешно, открытия россыпей следовали одно за другим, и разведчики вновь и вновь обнаруживали богатое золото. Рассказывая об этом периоде, А. П. Карпинский пишет: "... бывшее управление Ленского товарищества, разбрасывая разведки по разным площадям, без всякого основания, а только вследствие желания во что бы то ни стало найти более богатое золото, во-первых, обессиливало себя в ущерб полноте разведок и, во-вторых, не имея вследствие этой неполноты заготовленных (т.е. разведанных) площадей, отрабатывая, другими словами, в одно лето те же места, которые с большим основанием были разведаны зимою, вынуждало себя содержать усиленную зимнюю команду, для того чтобы повторить ту же ошибку, т. е. ослабить команду разбрасыванием" [80].

Руководители разведок, нанятые золотопромышленниками, обычно выговаривали себе право на получение "попудных" денег, т.е. получение заранее оговоренной суммы с каждого пуда того золота, которое будет добыто на открытых разведчиком россыпях. Так, Ленское товарищество, согласно акту от 30 июня 1863 года, обязано было платить за первооткрывательство Михаилу Рухлову по 100 руб. с каждого пуда чистого золота, которое будет добыто на приисках Иосифо-Павловском, Тихоно-Задонском, Павловском и Михайловском по р. Ныгри и Петровском по р. Безымянке, впадающей в р. Ныгри. При этом сам купец Рухлов не был действительным первооткрывателем, так как золото открывалось партиями, которые Рухлов снаряжал.

Поисковая партия везла с собой и инструменты (для шурфовки-кайла, лопаты, ломы, кувалды, для промывки проб-вашгерд, смывные щетки, гребки, лопаточки), и продовольствие.