Клад найден

Весной 1963 г. в с. Матюши Белоцерковского района Киевской области был найден клад римских монет - так называемых денариев I-II вв. н. э. Его обнаружил местный механизатор в полусгнившем пне на берегу реки Раставицы. Открыватель взял только часть ("горсть") денариев, но и те со временем раздарил. Немалое количество неизвестных им блестящих кружочков дети побросали в реку просто так, для "забавы", а остаток разошелся между местными жителями. Еще около месяца туристы, проходившие берегом реки, находили здесь римские денарии. Сотрудникам Белоцерковского краеведческого музея удалось собрать только 16 монет. Эти остатки когда-то, вероятно, большого клада были описаны как находка значительной научной ценности в сборнике Института археологии АН УССР "Нумизматика и сфрагистика" (т. 2, 1965), откуда каждый может узнать о печальной судьбе клада из Матюшей.

Для науки пропал клад, который мог быть использован для изучения древней истории и экономики края. Механизатор, обнаруживший клад, конечно, не понимал, какую ценность представляет его находка. То, что случилось с кладом, было следствием не злого намерения, а неосведомленности, но от этого, как говорится, не легче. К сожалению, случай в Матюшах довольно типичен. Абсолютное большинство найденных кладов из-за недостатка нумизматических знаний и неосторожности открывателей либо полностью гибнет, либо доходит до ученых частично. Для науки же чрезвычайно важно, чтобы все монеты (и вещи, конечно, если клад монетно-вещевой) сохранились. Ведь потеря даже одной монеты может в значительной мере повлиять на датирование всего клада и, следовательно, на определение его роли в историческом процессе. Например, клад из Матюшей, точнее, то, что от него осталось, содержал римские денарии лишь I-II вв. н. э. Потому этот клад ученые датируют концом II в. по наиболее "молодой" из сохранившихся монет - денарии императора Коммода (176-192 гг. н. э.). Но такое датирование клада не может быть достоверным, поскольку он сохранился не полностью. Ведь среди утерянных могла быть монета более позднего времени - III и даже IV в. н. э., что коренным образом изменило бы не только датирование, но и историко-экономическую характеристику клада.

Этот пример показывает, как важно каждому человеку знать хотя бы основные правила обращения с находками памятников материальной культуры, в данном случае монетного или вещевого клада. Прежде всего никогда не следует трогать находку. Клад должен быть изучен и сфотографирован на месте, "in situ", как говорят специалисты. Поэтому сразу же по выявлении старинных монет необходимо обратиться в ближайший музей. Всю первичную обработку клада должны осуществлять специалисты-нумизматы либо, по крайней мере, опытные музейные работники. В исключительных случаях, когда нет возможности связаться с музеем или другим научным учреждением, открыватель клада может самостоятельно, с исключительной осторожностью извлечь его из земли, остатков стены, дупла дерева. При этом особое внимание следует обратить на оболочку клада: горшок, ларец или даже обычный кусок кожи. Дело в том, что монеты дают возможность точно (особенно по сравнению с другими методами установления хронологии материальных находок) датировать "немые" предметы материальной культуры, а это чрезвычайно важно для археологов, этнографов и т. д. Ведь датирование, скажем, керамики (глиняной посуды) - дело довольно сложное. В подобном случае или принимают во внимание глубину залегания керамического изделия в датированном культурном слое грунта, что дает возможность приблизительно установить его хронологию, или применяют метод аналогий - сравнивают такую находку с керамическими изделиями, время изготовления которых уже известно. В первом варианте в дневнике археолога появляется запись: горшок найден в слое III в. н. э., во втором - по всем признакам его следует отнести ко второй половине III - началу IV в. Понятно теперь, какую большую ценность для науки представляет находка керамического изделия, наполненного монетами, которые датируют его. Такой горшок, время изготовления которого установлено при помощи монет, сам превращается в эталон. По нему можно теперь датировать другие керамические изделия.

После извлечения клада необходимо внимательно изучить место, где вы его нашли. Не осталось ли там еще какого-то количества монет, которые выпали из оболочки? Необходимо собрать остатки посуды (если она разбита), кусочки ткани, в которую часто заворачивали монеты,- все, что привлекло ваше внимание и может быть использовано исследователями.

Благодаря вашей старательности клад полностью, включая и его оболочку, попадает на стол нумизмата-исследователя. Прежде чем заглянуть в его лабораторию, напомним, что даже из чисто меркантильных, ненаучных соображений все монеты, в том числе и золотые, выгоднее сдавать в музеи, а не стремиться сбыть их с рук как слитки металла. Обычно вес золотой монеты из клада не превышает 3-4 г, и стоимость этого количества металла сравнительно невелика. А от государства находчик получает сумму, которая превышает номинальную стоимость находки, ибо дополнительно оплачивается ее научная ценность как исторического памятника. Сказанное особенно касается монет из серебра, стоимость которого совсем незначительна.

Итак, горшок с монетами стоит на рабочем столе нумизмата (табл. I, 1). Исследователю повезло, ведь оболочка клада очень редко остается неповрежденной - вспомним о черепках в легендах! Очень осторожно, чтобы не повредить горшок, извлекаем его содержимое. Но что это? На стол выпадает тяжелый сверток материи какого-то невыразительного серого цвета, густо покрытый зелеными пятнами. Рядом ложатся несколько темных плоских предметов - при ближайшем рассмотрении они оказываются кусочками березовой коры. Развернув ткань, видим зеленый ком, в котором различаем плотно слипшиеся монеты. Это и есть клад, который так много может рассказать нумизмату.

Табл. I. 1. Типичный клад монет XVII в.

Сосуд отставляется в сторону, им займутся археологи. Требует пояснений ткань, в которую были завернуты монеты, и, особенно, кусочки коры. Приходим к выводу, что укрыватель денег стремился как можно лучше защитить их от влаги, поэтому не только завернул монеты в плотную ткань, но и проложил между стенками сосуда и свертком кусочки березовой коры. Не уберег, скажете? Но ведь владелец клада рассчитывал, что его деньги полежат в земле несколько лет, и лишь какой-то случай продолжил этот срок на многие столетия. Значит, монеты были упакованы тщательно, хозяин клада не спешил. Запомним это обстоятельство, нумизмат должен учитывать даже самые незначительные на первый взгляд детали.

Зеленые пятна на ткани являются следствием окисления металла; это оно соединило монеты в плотный ком, который нелегко разломить. Но делать последнее никак нельзя. Выламывая монеты из общей массы, легко уничтожить их. Отделить монеты одну от другой можно только в процессе реставрации. Однако исследователь не спешить передать клад реставратору. Вначале он взвешивает его. Взвешивание будет повторяться несколько раз, ибо вес является одним из основных показателей монеты и может рассказать о многом. Первичное взвешивание необходимо для определения веса монет перед реставрацией, ведь в ходе последней они неминуемо потеряют в весе вследствие отделения окиси. Взвесив монеты после реставрации, мы узнаем, насколько они стали легче. Это поможет нам потом, при установлении веса отдельных монет, пробы их металла и т. д. Кроме того, сам но себе вес всего клада также важен, поскольку он позволяет установить имущественный уровень укрывателя. Например, неочищенный клад весил 327 г. Это много или мало? - спросит читатель. Не будем спешить с ответом. Мы еще не знаем, из каких именно монет состоит клад, какую страну и эпоху он представляет. Лишь определив качественный состав клада, можно установить его "покупательную способность", конечно, при условии, что известны цены соответствующего исторического периода.

После взвешивания монеты отдают на реставрацию. Не будем останавливаться на узкопрофессиональных тайнах реставраторов. Скажем только, что они пользуются слабыми растворами нескольких кислот, обычной теплой водой с мылом и пр. При необходимости монеты закрепляют с помощью специальных химикатов, чтобы предотвратить коррозию и разрушение.

Наконец кучка блестящего металла лежит на рабочем столе нумизмата. Он начинает определение монет - устанавливает места и даты их чеканки. Даже если клад монетно-вещевой, определение его начинается с монет. Ведь вещи "немые" и установить их дату и происхождение можно обычно благодаря монетам, вместе с которыми эти вещи были найдены.

Существует специальная литература, с помощью которой можно определять монеты, устанавливать их "национальность" и "год рождения": справочники, обзорные курсы нумизматики, каталоги монет отдельных стран и т. п. Однако нумизмату нужны соответствующие подготовка, знания и опыт, чтобы иметь возможность по внешнему виду (детали изображений, шрифты надписей, форма монетного кружка, фактура и т. д.) даже незнакомых манит установить по крайней мере век и район земного шара, где они были отчеканены. Проиллюстрируем сказанное на примере большого клада, найденного в августе 1964 г. в с. Глиняном Золочевского района Львовской области^*.

^* (Автор благодарит заведующего археологическим музеем Львовского университета В. В. Зварича за предоставленную возможность ознакомиться с тогда еще не опубликованным Глинянским кладом.)

Табл. I. 2. Серебряные пуговицы из Глинянского клада

Глинянский клад, к сожалению, сохранился не полностью, однако известно, что утеряна его небольшая часть. В нем около 1500 монет и различные вещи из серебра: обломки женских украшений, поясная пряжка, девять массивных серебряных пуговиц (табл. I, 2), несколько перстней (табл. I, 3), среди которых один мужской с печаткой.

Табл. I. 3. Перстни из Глинянского клада

Предварительное знакомство с кладом в неочищенном состоянии позволило приблизительно датировать его второй половиной XVI - первой половиной XVII в. Знание особенностей денежного хозяйства Западной Украины того времени дает основание утверждать, что в кладе должны преобладать польские и литовские монеты^*.

^* (В средние века на украинских землях редко употреблялись монеты местной чеканки, денежное обращение обслуживали иноземные, главным образом, польские и литовские, монеты. Так продолжалось вплоть до XVIII в.)

Табл II. 1. Мужской перстень с печаткой из Глинянского клада

В кладе прежде всего бросаются в глаза массивные серебряные монеты диаметром в среднем немногим больше 4 см, а весом около 30 г. Нет сомнения, что перед нами талеры - международная монета высокой пробы, чеканившаяся во многих странах Западной Европы в XVI-XVIII вв. В кладе насчитывается около десятка талеров, столько же полуталеров и похожая на талер, но несколько меньшая монета. Это нидерландский серебряный флорин 1618 г., удивительно красиво вычерненный столетиями (табл. II, 2). Талеры представляют Германию (архиепископство Зальцбург) и Нидерланды - как свободную республику, так и подвластные Испании провинции. Можно часами любоваться прекрасно выполненным зальцбургским талером 1624 г., который сохранился настолько хорошо, словно вчера вышел из монетного двора (табл. II, 3). В Глинянском кладе есть также несколько меньших, чем талеры, монет, в них специалист без труда узнает гданьские орты. Это довольно большие (средний вес на уровне 6,5 г, диаметр около 3 см) монеты, отчеканенные в польском городе Гданьске с именем короля Сигизмунда III (1587-1632 гг.). Они сделаны весьма искусно (табл. II, 4).

Табл II. 2. Нидерландский серебряный флорин 1618 г. из Глинянского клада

В массе серебра сверкает и золото - единственная сохранившаяся в кладе монета из этого металла. Это хорошо известный в Европе голландский дукат. В России он официально назывался голландским червонцем, а на Украине - червоным золотым. Высокопробные, 986 пробы, дукаты весили в среднем 3,5 г при среднем диаметре 2,5 см (табл. III, 1).

Табл II. 3. Зальцбургский талер 1624 г. из Глинянского клада

Однако основную массу Глинянского клада составляют небольшие низкопробные монеты с содержанием чистого серебра не более чем на одну треть - польские и литовские полуторагрошевики, гроши и полугроши. Самая "старая" монета клада датируется 1558 г., самая "молодая" - 1647 г. Поскольку в нумизматике принято датировать клад по самой "молодой" монете, будем считать, что он спрятан после 1647 г., скорей всего в конце 40-х - начале 50-х годов XVII в.

Табл II. 4. Гданьский орт Сигизмунда III 1615 г. из Глинянского клада

Уже несколько раз мы употребили термин "проба", а также производные от него - "низкопробный", "высокопробный". Проба указывает на содержание благородного металла - золота или серебра - в монете. Дело в том, что даже в позднем средневековье получение чистого металла из руды было технически невозможно. В тех монетах, которые официально объявлялись полностью серебряными или золотыми, содержались примеси других, неблагородных металлов. Уже в раннем средневековье к серебру^* начали добавлять сравнительно большое количество примесей - лигатуры, как принято их называть. Наличие лигатуры в серебре или золоте делало монету прочнее, ведь известно, что при высокой пробе эти металлы довольно мягкие. Однако примеси добавляли не только для упрочения монет. Короли, князья и другие крупные феодалы, имевшие право монетной чеканки, сознательно ухудшали монету, превращая ее из серебряной в медно-серебряную (обычно лигатурой служила медь) и кладя "сэкономленное" серебро в собственный карман. При этом больше всего страдали бедняки, так как примеси добавляли преимущественно в мелкие монеты.

^* (Во все времена золотые монеты были редкостью на рынке. Они обычно имели высокую пробу, что объяснялось их особыми функциями: храниться в сокровищницах феодалов и участвовать в крупных финансовых операциях, а не окунаться в водоворот повседневного обращения.)

Табл. III. 1. Голландский дукат 1631 г. из Глинянского клада

Автору посчастливилось познакомиться с Глинянским кладом еще до его очистки, и монеты этого клада оказались прекрасной иллюстрацией подобной финансовой политики феодалов. Большие монеты - талеры, флорины, полуталеры и орты - были совсем не испорчены временем, лишь немного потемнели. Но мелкие монеты - полуторагрошевики, гроши и полугроши - настолько густо покрывал зеленый налет, что невозможно было рассмотреть изображения на них. Более того, они буквальна тонули в зеленой пыли, которая с них осыпалась. Это давала о себе знать лигатура - медь, ведь такие официально "серебряные" монеты в действительности были на 60-80% медными. Большие серебряные монеты (так же, как и золотые) участвовали главным образом в крупных денежных операциях. Их брали взаймы, ими выплачивали долги, побежденные платили контрибуцию в талерах. Десятками и даже сотнями лет они лежали недвижимо в государственных и частных сокровищницах. Понятно, что господствующие классы всех стран были заинтересованы в том, чтобы золотые и большие серебряные монеты - деньги богатых - сохраняли высокое качество.

Иное дело - мелкие, разменные монеты, деньги бедняков. Часто властелины, от имени которых выпускались монеты (в нумизматике их называют монетными сеньорами), доходили до того, что их "серебряные" монеты в действительности едва содержали одну десятую часть серебра. Такими, например, были денарии упомянутого уже Сигизмунда III, которые при общем весе около 0,36 г содержали лишь 0,03 г серебра. Очень быстро по выходе из монетного двора такие монеты окислялись, зеленели или чернели. Неспроста в народе их метко прозвали "черными" монетами.

Проба металла измерялась в так называемых лотах, по шестнадцатилотовой шкале. Каждый лот равнялся 62,5 в современных нормах пробирования. Серебро шестнадцатой пробы считалось совершенно чистым, пятнадцатой - содержало 15 частей чистого серебра и одну часть лигатуры, четырнадцатой - 14 частей серебра и 2 части лигатуры и т. д. В тысячных долях пробирования серебро, например, четырнадцати лотов имеет пробу 875. Для пробирования пользовались серебряными стержнями разных проб. На пробирном камне (черном сланце, аспидном камне) проводили одну линию куском серебра или серебряной монетой, а другую линию - стержнем-пробой и сравнивали оттенки обеих линий. Так делали до тех пор, пока обе линии не казались испытателю совершенно похожими. И таком случае серебро или монета имели примерно ту же пробу, что и стержень.

Даже при большом опыте этот способ дает довольно приблизительные результаты - с точностью до ста единиц в современных нормах пробирования, или до одного-двух лотов. Поэтому и проба средневековых монет одного и того же типа нередко довольно сильно колеблется. В наше время применяют совершенно иные методы пробирования монетного металла, в частности химический и спектральный анализ.

Но вернемся к рассказу о работе нумизмата. Помните, весь клад был положен на весы еще перед реставрацией. Теперь, после того как монеты очищены, исследователь снова взвешивает их и подсчитывает, насколько клад стал легче. Понятно, что больше всего потеряли в весе низкопробные и меньше всего - высокопробные монеты. Это необходимо учитывать при определении весовых потерь каждой монеты вследствие коррозии. Однако и на этом взвешивание не заканчивается.

Каждую монету кладут на очень точные аналитические весы. Это поможет установить монетную стопу. Так называется число, показывающее, сколько тех или иных монет изготовлялось из определенного количества металла - монетной гривны. В Польше, например, монетной гривной была так называемая краковская гривна весом около 200 г. Из этого количества серебра при Сигизмунде III чеканилось 7 талеров, или 14 полуталеров, или 31 гданьский орт, или 127 польских грошей, или 540 денариев,- все это с учетом примесей.

Исследователь тщательно измеряет монеты, определяя их диаметр, толщину и т. д. Это помогает установить средние размеры монет определенного типа, что не всегда просто, поскольку, например, монеты раннего средневековья, даже однотипные, вследствие несовершенства техники изготовления могут отличаться размерами.

Определение метрологических характеристик монет, то есть их веса, размера и пробы взвешиванием, обмериванием и пробированием, позволит полнее исследовать роль этих нумизматических памятников в денежном хозяйстве соответствующей эпохи, установить, в частности, стоимостные соотношения между этими монетами на рынке и тем самым приподнять завесу над экономической историей прошлого, не отраженной в письменных источниках.

Атрибуция, то есть установление принадлежности в хронологии тех монет, о которых речь шла выше, не вызвала затруднений. Они хорошо сохранились, и на них можно было легко прочесть имя монетного сеньора, название страны (или города на Гданьском орте), дату. Располагая такими данными, нумизмат с помощью справочников и специальной литературы уже более уверенно определит монету: уточнит либо расшифрует ее надписи, которые за неимением места часто давались в сокращенном виде или даже аббревиатурами, назовет монетный двор и имя его управляющего, как говорят нумизматы, монетария. Намного труднее определить плохо сохранившиеся монеты, надписи на которых содержат слишком мало сведений для атрибуции.

Табл. III. 2. Чешские монеты: а) стертый пражский грош

При определении поврежденных и плохо сохранившихся монет на помощь исследователю приходят его знания, опыт, чутье, то есть все то, что называют квалификацией ученого. Даже незаметные для постороннего глаза детали часто позволяют специалисту установить происхождение и дату монеты. Например, в украинских кладах XIV-XV вв. часто встречаются пражские гроши - большие для своего времени чешские монеты весом от 3 до 3,7 г и диаметром около 3 см. Причем, как правило, эти монеты, десятилетиями употреблявшиеся в повседневном денежном обращении, настолько истерты, что их надписи (легенды, как говорят нумизматы) и изображения невозможно разобрать (табл. III, 2а, 2б). По размеру, толщине монетного кружка, его фактуре нумизмат устанавливает, что имеет дело с пражским грошем. После этого даже намеков на легенду достаточно для атрибуции монеты. Когда и этого нет, на помощь приходит метрология. Предположим, совершенно истертый пражский грош весит около 3 г сделан из серебра 700 пробы. Этого достаточно, чтобы определить монету: справочники, составленные на основании изучения большого количества пражских грошей хорошей сохранности, помогают установить, что перед нами пражский грош чешского короля Вацлава IV (1378-1419).

Табл. III. 2. Чешские монеты: б) пражский грош Вацлава II хорошей сохранности

Вплоть до XVI в. европейские монеты в абсолютном большинстве выпускались недатированными, что весьма затрудняет их определение. Не всегда помогает и наличии на монете имени монетного сеньора - в эпоху существования в Западной Европе мелких феодальных монархии имена королей и князей часто повторялись. Например, и первой половине XV в. в Польше выпускались тождественные по внешнему виду и даже по метрологическим характеристикам монеты от имени двух Владиславов - Ягайло (1386-1434) и Варненчика (1434-1444), что очень затрудняет атрибуцию их монет. В средневековой Баварии в течение сравнительно недолгого периода правило семь Генрихов и все они выпускали монеты. Тем не менее современная нумизматическая наука владеет разнообразными методами атрибуции плохо сохранившихся, недатированных и даже анонимных монет (то есть тех, на которых отсутствует имя монетного сеньора). Один из этих методов, метрологический, мы уже описали.

Исключительного успеха в установлении хронологии недатированных монет добился выдающийся советский нумизмат И. Г. Спасский. Изучая русские копейки XVI-XVII вв., он сумел точно установить время и последовательность выпуска этих в преобладающем большинстве недатированных монет. Для этого ученый использовал собственный метод установления технических связей и родства между монетными типами по штемпелям, с помощью которых изготавливали монеты.

...Наконец все монеты клада очищены, взвешены, определены их пробы и размеры. С возможной в каждом конкретном случае точностью установлены места и даты их чеканки. Однако исследователь не спешит приступать к разборке клада - выделять необходимые для пополнения коллекций музеев монеты и откладывать парные экземпляры в дублетный фонд. Ведь он выполнил лишь начальный этап работы - определил и классифицировал монеты клада. Теперь настало время исследовать сам клад в целом как ценный экономический памятник истории.