"ДОМОСКОВСКИЕ" КЛАДЫ

Долгие тысячелетия хранит Московская земля "невостребованные" ценности истории. Клады самого далекого, неизвестного по летописям, "дописьменного" времени не раз обнаруживали археологи при раскопках городищ. Городок, городец, городище - так издавна называли на Руси старинные земляные крепости. Немало городищ оставили десятки веков интенсивной человеческой деятельности в Подмосковье, сохранились такие памятники и на территории современной Москвы.

Клад Дьяковского городища

До сих пор на южной окраине столицы над широкими пойменными лугами Москвы-реки возвышается пирамидальный холм с валами и глубоким рвом. Через овраг напротив лежит старое село Дьяково, давшее имя и самому городищу. В народе этот древний памятник слыл прежде как Чертово городище: выбирая камень в осыпях холма, крестьяне не раз встречали "чертовы пальцы" - окаменелых моллюсков, нередко попадались и "громовые стрелы" - наконечники древних стрел.

Дьяковское городище издавна привлекало к себе внимание археологов. В 60-х годах прошлого века здесь начал раскопки видный русский археолог Д. Я. Самоквасов. Первого исследователя ждала значительная удача - клад интереснейших бронзовых украшений (сводка, № 5¹).¹ В дальнейшем, рассказывая о том или ином кладе, авторы будут указывать только номер, под которым клад помещен в сводке, приведенной в конце книги.) Массивная шейная гривна - гладкая, с проволочной обмоткой и напускными полыми бусами, витая гривна, пряжка в форме подковы с углублениями для эмали, браслеты, ажурная круглая пряжка - эти находки составили единый комплекс вещей. Любопытно, что среди предметов оказались также изогнутые и поломанные гривны и браслеты, явно предназначавшиеся для переливки, а также каменная литейная форма. Это, несомненно, свидетельствовало о том, что украшения изготовлялись на самом городище.

Клад Дьяковского городища. V-VI века нашей эры

Раскопки Самоквасова и его продолжателей показали, что городище у села Дьякова относится к ран-нежелезному веку - эпохе, когда люди начали добывать и обрабатывать железо, научились изготавливать железные орудия и оружие, отливать украшения из цветного металла (прекрасные образцы их оказались в дьяковском кладе). Археологи датируют этот длительный период в Подмосковье VII веком до нашей эры - VI-VII веками нашей эры. Наиболее поздний этап раннежелезного века в Подмосковье, уровень производства и быт того времени характеризовали находки на Дьяковском городище. Кстати, по этому памятнику вся археологическая культура "раннего железа" в междуречье Оки и Волги стала именоваться историками дьяковской.

Главное богатство городищ

Раскопки городищ дьяковской культуры принесли науке значительные материалы. Ученые установили, что на каждом из городищ жил родовой коллектив от 50 до 200 человек, основным занятием которых было скотоводство, а подсобным - охота и рыболовство. Главным богатством, вне сомнения, был скот. Развитие скотоводства, освоение металла способствовали и развитию земледелия. Для защиты от врага и охраны имущества, значительную часть которого составлял скот, сооружались валы, рылись рвы, ставились ряды деревянного тына.

Сложную систему древней фортификации проследили ученые при раскопках городища у поселка Щербинка на реке Пахре близ Подольска. За кольцевым валом и линиями частокола, на площадке холма - Большого кургана, как называют его местные жители, - археологи открыли следы длинного бревенчатого дома. Он имел внутренние перегородки, очаги в каждом из жилых помещений, хозяйственные ямы. Тысячами костей был насыщен культурный слой в поселке древних скотоводов, и наибольшее количество из них принадлежало домашним: животным - лошади, свинье, крупному рогатому скоту. Из костей диких животных чаще встречались кости бобра и лося (интересна для Подмосковья также находка костей северного оленя). Дьяковцы были искусны в резьбе по кости. Один из древних художников оставил на городище резное изображение головы животного с чертами лошади и кабана (оно выполнено в стилизованной манере).

Почему в кладах железо?

Железный век к началу возникновения Щербинского городища полностью вступил в свои права. К западу от жилья археологи обнаружили металлургический комплекс и несомненно связанные с ним клады.

Процесс получения железа был тогда весьма несовершенен. Сырьем служили болотные руды, встречавшиеся в обильном болотами Московском крае довольно часто. Сегодня эти руды, конечно, не имеют серьезного значения, по в эпоху средневековья они еще были основной сырьевой базой для черной металлургии. Болотная руда и древесный уголь засыпались в небольшой, сложенный из дикого камня и глины горн, имевший в стенках отверстия, в которые пропускались глиняные сопла. Через эти сопла в горн, плотно закрытый сверху, при помощи мехов нагнетался в течение всего процесса плавки воздух. Шел процесс горения угля и восстановления свободного железа из руды. Однако при тогдашних технических средствах температура в горне еще не достигала той высоты, при которой железо приходит в жидкое состояние и может свободно вытекать из печи. Оно оседало на дне горна в виде тестообразной массы, которая застывала по окончании топки в виде небольших пористых слитков, называвшихся позднее на Руси крицами. Крицу можно было вынуть, только разобрав горн. Поэтому для каждой плавки обязательно сооружался новый горн. Этот процесс получения железа условно называют сыродутным процессом, так как при нем в горн нагнетается "сырой", неподогретый воздух. Крица, полученная из сыродутного горна, естественно, еще не могла служить сырьем для кузнечных изделий - она имела пористую структуру. Крицу эту надо было предварительно хорошенько проковать.

Теперь понятно, отчего железо в дьяковскую эпоху было дорогим материалом. Из него делали немногие, наиболее важные орудия, в большинстве случаев они сами служили для производства орудий труда.

Металлические клады Щербинского городища

У основания древней разрушенной кузницы Щербинского городища на поверхности сильно прокаленной глины в большом количестве встречались крицы, кузнечные шлаки. Рядом с горном (не иначе в момент надвигавшейся опасности) и укрыл кузнец своеобразный "производственный" клад - железные клещи, косу-горбушу и втулку. Неподалеку оказалось еще три клада - каждый из груды массивных железных колец (№ 11). В одном из кладов было 13 колец с заостренными концами, свернутых в полтора-два с половиной витка, а в двух остальных - по 6 таких же спиральных колец диаметром 10-12 см. Железные кольца - по тому времени немалую ценность, продукцию, полученную тяжелым трудом,- мастер укрыл "на время" в середине I тысячелетия нашей эры, но вновь открылись они людям лишь спустя 15 веков.

Клад Щербинского городища. III-IV века нашей эры

Летом 1964 года, когда уже завершались трехлетние исследования Щербинского городища, проводившиеся Московской экспедицией Института археологии Академии наук СССР под руководством А. Ф. Дубынина и И. Г. Розенфельдт, на самом краю площадки - уже за пределами оборонительной системы - археологи обнаружили наибольший из кладов. В нем оказалось 130 вещей из цветного металла (№ 10). В этом наборе украшений имелись височные подвески, спиральные браслеты, медные бляшки-"скорлупки", бляхи с зернью, а также стеклянные, с тончайшей золотой фольгой внутри бусы. Комплекс украшений из этого клада III-IV веков нашей эры позволяет представить себе убор женщины - верхнюю головную повязку, венец из ажурных блях, располагавшийся ниже венчик из ремешка с нанизанными спиральками и подвесками на висках, а также костюм с нашитыми позолоченными бусами и бисером. Нарядный убор с многочисленными бронзовыми и стеклянными украшениями отливал червонным цветом золота. Встретилась в кладе и бытовая, но крайне важная для исследователей находка - глиняный грузик, по форме напоминающий катушку. Несколько поколений археологов спорят о назначении этого весьма характерного для дьяковской культуры предмета. Веретенное пряслице? Культовый предмет? На грузике из щербинского клада по краям внутреннего канала заметны ясные признаки стертости от нитей: вместе с украшениями пряха укрыла и дорогую ей обиходную вещь. Из седой дали веков дошел до нас этот праздничный убор, но подобные вещи еще сравнительно недавно этнографы наблюдали у народов Поволжья - мордвы, мари, и это чрезвычайно важно для исследователей этнической истории Московского края.

Городище, открытое по карте

Территория будущей Москвы и Подмосковья в эпоху "раннего железа" была заселена довольно плотно. Около десятка древних городищ известно археологам лишь в черте самой столицы. Такие поселения возникали буквально на каждом удобном для крепости речном мысу. Интересный эксперимент провели в 20-х годах нашего века ученый-археолог, ныне член-корреспондент Академии наук СССР А. В. Арциховский и краевед В. И. Горохов. Ученый выбрал на карте-двухверстке подходящий топографический пункт на реке Москве - у села Троицы в Можайском районе, а краевед провел здесь археологические поиски и в намеченном месте действительно обнаружил неизвестное до того городище дьяковского типа. Минуло три десятилетня, прежде чем на этом открытом по карте городище были развернуты раскопки. Археологов "подтолкнули" гидростроители. Новое, Можайское море должно было вплотную подойти к самому подножию Троицкого городища. Вот почему в 1956-1960 годах экспедиция Института археологии под руководством А. Ф. Дубинина произвела почти полное исследование памятника. Было раскопано 94 процента всей площади, и при таком "сплошном" вскрытии обнаружились важные для истории клады.

Сокровища литейщика

Хронологически самым ранним из троицких кладов явился комплекс железных наконечников стрел (№ 6). Клад нашли в виде отдельного, спекшегося в ком куска железа, однако после бережной расчистки реставраторам удалось выделить из него 12 наконечников стрел. Форма большинства стрел напоминает удлиненный плоский листок (с черешком) и весьма отличается от множества железных наконечников, найденных на городищах в междуречье Москвы, Верхней Оки и Волги. Интересные результаты дало металлографическое исследование находок. Структурный анализ показал: перо этих стрел сварено из двух полос металла - железной и стальной, причем сварка произведена столь качественно, что сварочный шов прослеживается только на микроструктуре по мелким включениям шлака. Нe только своеобразная форма и размер, но и технология изготовления отличают стрелы от других железных предметов, найденных на городище Троица. Ученые и прежде предполагали, что в последние века до нашей эры наконечники стрел использовались в качестве меновой единицы. Сравнительное исследование троицкого клада, произведенное археологом Х, И. Крис, показало, что наконечники были предметом импорта и поступили скорее всего из района Среднего Дона. Этот клад оказался чрезвычайно важен и для установления даты возникновения Троицкого городища - IV-III века до нашей эры.

Клад Троицкого городища. IV-V века нашей эры

В начале жизни на городище его обитатели располагали не очень большим числом железных вещей и старались получить их "на стороне". Однако уже в первых веках нашей эры здесь безусловно существовало свое железоделательное производство. Об этом говорят находки криц и шлаков, кувалды для обработки железа.

Как и на описанном уже выше Щербинском городище, в Троице были открыты кузнечные клады - два комплекса железных спиральных колец (37 и 13 экземпляров), тщательно укрытые в земле топор-кельт и серп (№ 7, 8). В середине I тысячелетия нашей эры на городище уже была и меднолитейная мастерская. Здесь в обилии обнаружены шлаки, тигли, где плавился металл, и льячки - ложечки, которыми он разливался в формы. Найдены были и сами формы. А изделия ювелира-литейщика оказались в кладе. Не в жилище и не у мастерской спрятали эти вещи - они были завернуты в ткань и брошены в оборонительный ров с водой. По-видимому, времени закапывать ценности у владельца уже не оставалось. При падении узел развернулся, и часть вещей рассыпалась.

42 предмета найдено во рву, и все они ярко характеризуют мастерство литейщика. Изяществом формы отличаются шейные гривны, звенящая подвеска со щитом из треугольников зерни, бубенчики на цепочке, нашивные бляшки. Особый интерес у специалистов вызывает медная поясная накладка, покрытая точечным орнаментом. На пластинке четко прослеживаются контуры человеческой фигуры с воздетыми руками - так, по мнению авторов раскопок, изображали древнее божество плодородия (культ, связанный с возникновением земледелия). Часть предметов была намеренно сломана и смята с тем, чтобы вещи занимали меньше места и вошли в тигель, а одна из гривен даже свернута в трубочку.

Обмен - начало торговли

Былой владелец клада вещей - литейщик Троицкого городища - не располагал местным сырьем. Медь приходила к мастеру издалека в виде лома или целых вещей, требовавших переплавки. Это подтвердил и химический анализ цветного металла из клада: в сплаве преобладали сложные медно-оловянно-свинцовистые составы. Некоторые предметы были сделаны из смешанных сложных сплавов, возникших от переплавки бронзовых и латунных предметов. Металл изделий оказался неоднороден и происходил, по крайней мере, из трех рудных источников - с Урала, с юга, с запада. Так, наряду с изделиями местного производства в кладе выявились и привозные вещи. Предметы импорта на городище приходили, конечно, через посредников - иногда из весьма далеких территорий.

Население дьяковских городищ участвовало в торговых отношениях с сарматами, господствовавшими в Причерноморье в первых веках нашей эры, с Прибалтикой, Прикамьем. Одна из интереснейших находок в Троице - фибула (застежка плаща) с латинской надписью "avcissa",- как полагают специалисты, поступила из прирейнских галльских земель через города Северного Причерноморья. Античные авторы в те времена были осведомлены о лесных племенах. Свидетельством тому является "Географическое руководство" александрийского грека Клавдия Птоломея, появившееся около 150 года нашей эры. В своей книге Птоломей приводит, например, довольно точные сведения о месте впадения Камы в Волгу.

Не раз встречались в земле Москвы и Подмосковья и монеты античного мира. Так, в Измайловском лесу Москвы известны находки хорошо датированных серебряных монет парфянского царя Арсака II (123 год до нашей эры) и римского императора Гордиана III (238-244 годы нашей эры). Римские монеты были найдены в селах Быково и Михайловская слобода Раменского района, вблизи деревни Бушарино Звенигородского района. Монеты, проникавшие с юга на Московскую землю, вероятно, также служили сырьем для отливки украшений. Основным предметом торгового обмена на монеты и металлические вещи, дошедшие до наших дней в кладах, скорее всего была пушнина. Нет сомнения, что мех бобра и куницы, лисицы и медведя, выдры и ласки из лесов Москворечья высоко ценился на юге.

И все же ученым известно весьма скромное число античных монет в Подмосковье: большинство их, вероятно, ушло на переплав.

Понадобились долгие века исторического развития - почти полтысячелетия, чтобы монеты заняли прочное место в экономике тогдашнего населения Московской земли.