5.1. О коллекционировании бон

Кто такие коллекционеры и есть ли от них польза обществу? На этот счет всегда существовало несколько мнений. Некоторые считают коллекционеров безобидными чудаками, другие — чуть ли не энциклопедистами, эрудитами и знатоками в той или иной области, третьи называют их фанатиками, иногда способными ради интересующей их безделицы на все. Вот как на примере одного собирателя газетных вырезок писал о коллекционерах Карел Чапек: «Как известно, каждый коллекционер способен на воровство и даже на убийство, если речь идет о том, чтобы пополнить свою коллекцию новым экземпляром, и это нисколько не чернит его моральный облик.

Теперь его жизнь имела смысл, ибо это была жизнь коллекционера. Каждый вечер он разбирал и перечитывал свои вырезки» (Чапек К. Война с саламандрами/Пер. с чешского. — М.: Художественная литература, 1980. — С. 105).

Интересная характеристика коллекционированию дана в советской художественной литературе. Писатель Владимир Солоухин в книге «Славянская тетрадь» пишет: «Как, вы никогда ничего не коллекционировали?... Да, если кому-нибудь и присущ истинный фанатизм, то все же не рыболовам, способным десять часов просидеть на январском льду, и не охотникам, способным добровольно, целыми днями лазить по болотам, но коллекционерам...». Далее автор перечисляет предметы коллекционирования, среди которых, наверное, нет только того, чего еще не существует на свете: коллекционируют почтовые марки, замки, бутылочные пробки, наклейки от консервных банок, винные этикетки, морские камушки, галстуки, газетные опечатки, изречения на какую-то тему, карикатуры, открытки, рукописи, автографы, книжные знаки, монеты, ордена, медали, значки, боны, картины, гравюры, фарфор, бронзу, чернильницы, колокольчики, бабочек, птиц, птичьи яйца, перышки, керосиновые лампы, изразцы, курительные трубки, старинное оружие, керамику, пуговицы, граммофонные пластинки, трости, веера, портсигары, африканские маски, запонки. Возможно продлить это перечисление, но «...что бы ни собирал настоящий коллекционер (собиратель), он должен быть прежде всего охотником, а не промысловиком» (Солоухин В. Славянская тетрадь. — М.: Советская Россия, 1972. — С. 219).

Известно, что коллекционером был Петр I. Его увлечение собирательством реализовано в музеях — Кунсткамере, дворце «Монплезир» и других. Екатерина II приобретала коллекционный материал и оптом, и в розницу. Например, среди купленных ею у барона де Тьера 158 картин имелись полотна Рембранта, Рафаэля, Джорджоне, Тициана, Веронезе, Тинторетто, Пуссена, Ватто, Рубенса, Ван-Дейка. Теперь все они и многие другие украшают стены Эрмитажа.

А вот императору Александру III на выставках-аукционах не всегда удавалось приобрести понравившуюся картину, так как большую цену за нее давал Павел Михайлович Третьяков. К тому же многие художники, считая за честь поместить свои картины в галерею Третьякова, нередко уступали их ему за более низкую цену. Картинная галерея в Москве, завещанная городу еще при жизни П. М. Третьяковым и ныне носящая его имя, является своего рода памятником коллекционированию.

Как известно, в настоящее время многие интересные разделы музеев также создаются за счет частных коллекций, подаренных и завещанных государству. О роли подвижничества и увлеченности коллекционеров много писал Ираклий Андроников. Он считал, что коллекционер — это первая ячейка музея, коллекционеры — актив музея. В большинстве случаев собрания отдельных коллекционеров вливаются потом в общую сокровищницу культуры (См.: Андроников И. Личная собственность. — M.: Правда, 1960. — С. 54).

Коллекционирование может быть спортом, страстью, искусством, наукой. В Большой советской энциклопедии (БСЭ) цель коллекционирования определена как «целенаправленное собирательство, как правило, однородных предметов, обычно имеющих научную, историческую или художественную ценность. В основе коллекционирования лежит познание, удовлетворение определенных интересов». И далее: «Коллекционирование предполагает выявление, сбор, изучение, систематизацию материалов, чем оно принципиально отличается от простого собирательства» (Большая советская энциклопедия. — 3-е изд. — Т. 12. — М.: Советская энциклопедия, 1973. — С. 432).

Великий русский физиолог Иван Петрович Павлов считал, что, развивая «рефлекс цели», коллекционирование представляет собой тренировку волевых качеств: «Марки действуют на мое здоровье лучше, чем ваш бром», — сказал он как-то своему врачу. Марки собирали Альберт Эйнштейн, считавший филателию одной из форм отдыха от напряженного умственного труда, и президент США Франклин Рузвельт — он стал филателистом в десять лет и оставался им до последних дней жизни.

Георгий Димитров тоже был филателистом. Ему принадлежит меткое определение почтовой марки как «визитной карточки» той страны, где она была выпущена в свет. Коллекционерами были Максим Горький, Валерий Брюсов, Александр Блок, Эдуард Багрицкий, Всеволод Руднев (командир крейсера «Варяг»), металлург академик Иван Бардин, Герой Советского Союза полярник Эрнест Кренкель (многие годы возглавлявший Всесоюзное общество филателистов) и многие, многие другие.

Итак, коллекционирование всегда полезно и нужно, если оно служит людям и позволяет получать новую информацию, необходимую для развития человеческого общества. БСЭ определяет три основных направления коллекционирования — научное, учебное и любительское. Вспомним названия основных видов коллекционирования: марки собирают, как уже упоминалось, филателисты, спичечные этикетки — филуменисты, бритвы — ксерофилисты (или жилетчики), книги — библиофилы, грампластинки — филофонисты, монеты — нумизматы, медали, ордена и другие знаки отличия — фалеристы (не следует путать с сфрагистикой — вспомогательной научной дисциплиной, изучающей печати; фалеристика и сфрагистика традиционно считаются подразделами нумизматики), почтовые открытки — филокартисты, книжные знаки — эксклибристы и, наконец, боны коллекционируют бонисты.

«Боны, — по определению БСЭ, — бумажные деньги, вышедшие из употребления и ставшие предметом коллекционирования»; «Бонистика — вспомогательная историческая дисциплина, изучающая вышедшие из употребления денежные знаки и боны как исторические документы, отражающие экономическое и политическое положение общества. Возникла она в начале 20 в. и тесно связана с нумизматикой» (Большая советская энциклопедия. — Т. 3. — 1970. — С. 559, 554).

Наиболее интенсивно в СССР бонистика начала развиваться в 20-е годы. Именно в этот период в стране обращалось огромное количество самых различных видов денежных знаков, выпущенных в свое время правительствами Российской империи и Временным правительством, местными властями различных городов и регионов, белогвардейскими правительствами и, наконец, Советской властью.

Огромную роль в становлении советской бонистики сыграл выдающийся революционер, делегат IX съезда ВКП(б) Федор Григорьевич Чучин (1883-1942) (См.: Немчикова 3. М. Служение великому делу. — Вологда: Северо-Западное изд-во, 1974. — С. 96, 98). В начале 20-х годов он был председателем Всероссийской чрезвычайной комиссии по ликвидации неграмотности, затем председателем экспертной комиссии при Народном комиссариате внешней торговли и начальником отдела художественных ценностей этого комиссариата. На Цветной вклейке (ил. 8) приведена фотография почтовой открытки с портретом Ф. Г. Чучина, выпущенной к столетию со дня рождения.

Тяжелая экономическая обстановка, сложившаяся в нашей стране в начале 20-х годов, потребовала коренного изменения экономических отношений. В марте 1921 г. X съезд партии большевиков по предложению В. И. Ленина принимает решение о переходе от политики «военного коммунизма» к новой экономической политике. Основываясь на перспективах, открываемых нэпом, в июле 1921 г. Ф. Г. Чучин предложил ввести государственную монополию на торговлю коллекционными филателистическими материалами и бонами, а доходы от этой торговли как внутри страны, так и за рубежом, обратить на ликвидацию голода, неграмотности, на борьбу с беспризорностью. Ведь многие денежные знаки, довольно быстро выходившие из употребления (иногда их вообще не успевали «выпустить в свет»), фактически сразу превращались в интереснейший коллекционный материал. Проект Чучина встретил сопротивление: открытое со стороны работников торговли, не рискнувших связываться с «ненадежным» товаром, и скрытое — со стороны врагов Советской власти и противников государственной монополии внешней торговли в лице бывших спецов по филателии, засевших в аппарате Наркомпочтеля и Наркомвнешторга. Из-за отсутствия монополии некоторые из них пытались спекулировать почтовыми марками и бонами внутри страны, а также вывозить их за границу в целях личной наживы.

Ф. Г. Чучин решил обратиться с этим вопросом к В. И. Ленину. По его воспоминаниям, опубликованным в 1924 г. в нескольких номерах журнала «Советский филателист», Владимир Ильич не бросил проект в корзину, как это делали многие, а оценил его положительные стороны и сразу дал ему ход. Он поручил председателю Малого Совнаркома А. С. Киселеву:

а) издать декрет о создании специальной организации,

б) распространить его на боны,

в) весь доход от монополии внешней торговли марками и бонами и от продажи их внутри страны обратить на помощь голодающим и беспризорным детям.

Далее Ф. Г. Чучин пишет, что вручая проект А. С. Киселеву, Владимир Ильич предложил вызвать его автора и передать ему указание о распространении проектируемой монополии на боны и о необходимости направить полученные от их продажи средства на помощь нуждающимся детям. Коллекционер И. И. Турчинский (Нижний Тагил), много лет занимавшийся поисками материалов, относящихся к зарождению советской бонистики, считает, что слово «боны» попало в записку Владимира Ильича в 1921 г. либо из того же проекта Ф. Г. Чучина, либо от Надежды Константиновны Крупской, которую Чучин просил передать свой проект Ленину после того, как не получил поддержки в Наркомпочтеле и Наркомвнешторге. Таким образом, коллекционирование бон было одобрено В. И. Лениным как один из источников помощи голодающим детям. В марте 1922 г. газета «Известия» публикует «Постановление Центральной комиссии помощи голодающим при ВЦИК», подписанное М. И. Калининым, в котором Чучин назначается Уполномоченным ЦК Помгола по марочным пожертвованиям в России и за границей и обязуется организовать реализацию поступающих в качестве пожертвований филателистических материалов, а позднее и бон. В сентябре 1922 г. проект Чучина о монополии на внешнюю торговлю филателистическими материалами обретает силу закона.

На I собрании московских коллекционеров, состоявшемся 23 апреля 1923 г., Ф. Г. Чучин выступил в качестве Уполномоченного ЦК Помгола при ВЦИК по филателии и бонам. В отчете за 1923 г. организация Уполномоченного ЦК Помгола при ВЦИК отчитывается как организация по филателии и бонам, а в 1924 г. журнал «Советский филателист» периодически сообщает о поступлении в комиссию не только марок, но и бон, а также средств в фонд помощи беспризорным и голодающим детям от операций с марками и бонами.

В. И. Ленин придавал этому способу помощи беспризорным и голодающим детям огромное значение и сам отправлял в организацию Уполномоченного ЦК Помгола при ВЦИК по филателии и бонам конверты с марками от поступающих к нему писем с собственноручными надписями, чем придавал им еще большую ценность и показывал пример другим. Вслед за ним так же поступали М. И. Калинин, А. С. Енукидзе, А. В. Луначарский, Г. В. Чичерин, Л. Б. Красин, М. Н. Покровский и многие другие большевики, входившие в состав правительства (См.: Неизвестное об известном//Известия. — 1982. — 9 дек.).

В этот период начинают издаваться журналы «Советский филателист» (1924 г.) и «Советский коллекционер» (1925 г.), в которых появляется целый ряд интереснейших статей по бонистике. В частности, в журнале «Советский филателист» № 8 за 1924 г. был опубликован отчет о I Всесоюзной выставке знаков почтовой оплаты, аннулированных денежных знаков и монет для коллекций в Москве. Авторами статей, посвященных различным аспектам бонистики, стали М. Калиновский, Л. Иольсон, М. Иванов, В. Соколов (последние — авторы каталога частных бон) (Иванов М., Соколов В. Каталог бон необязательного обращения (частных), выпущенных на территории СССР в 1914-1925 гг. — Ростов-на-Дону: Северо-Кавказский отдел ВОК, 1927), В. Вязельщиков, А. Плотников-Грудинов, И. Кардаков, Ф. Чучин и другие — первое поколение советских бонистов.

Страстность, инициатива, бескорыстное служение благородному делу ликвидации беспризорности, неграмотности детей звучат в отчетах Ф. Г. Чучина о деятельности организации Уполномоченного ЦК Помгола при ВЦИК по филателии и бонам. За 5 лет (с 1922 по 1927 г.) организация выручила и ввезла в СССР советской и иностранной валюты на 250 000 червонных (твердых) рублей (Советский коллекционер. — 1970. — № 8. — С. 20). В ноябре 1923 г. Ф. Г. Чучиным был подписан договор о монопольной купле и продаже по всей территории США, с одной стороны, и по всей территории СССР — с другой, филателистических и бонных материалов — сроком на 3 года. Во второй половине 1925 г. Чучин выезжал в США на международную выставку в Нью-Йорке, куда привез филателистические материалы и боны, в том числе с изображением рабочего, крестьянина и красноармейца (по скульптурам И. Шадра), вызвавшие повышенный интерес у посетителей выставки.

В октябре 1926 г. организация Уполномоченного ЦК Помгола при ВЦИК по филателии и бонам преобразована в Советскую филателистическую ассоциацию.

Следует отметить, что Ф. Г. Чучин был автором одного из первых каталогов советских почтовых марок, а также наиболее полного каталога бон. В предисловии к последнему он писал о значении коллекционирования бон и особенно показа их коллекций на специальных выставках, в музеях. В частности, он указывал, что боны — наиболее объективные и красноречивые документы истории. В период Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны, например, они ярко символизировали политические события, борьбу партий, смену властей, победу партии большевиков на идеологическом и экономическом фронтах. В художественном отношении, писал далее Чучин, боны часто представляют богатейшее собрание образцов современного и оригинального графического искусства. Нередко это подлинные шедевры национальных красивых и стильных рисунков в миниатюре, оригинальных символических и реалистических изображений, неповторимых композиций сюжетов и сочетаний красок, много говорящих о данной эпохе вдумчивому наблюдателю. На базе правильно составленной коллекции бон можно, например, наглядно изучать процессы создания нашего государственного герба, образования СССР, присоединения союзных республик и т. д. Итак, боны служат показателем культуры, экономического развития и благосостояния народа, его общественного и политического устройства, зеркалом, в котором отражается вся его история (См.: Каталог бон и дензнаков России, РСФСР, СССР, окраин и Образований (1769 — 1927). — Изд. 3-е/Под ред. Ф. Г. Чучина. — М.: Издание Уполномоченного по филателии и бонам, 1927).

Рис. 30. В таких пакетах в 20-е годы государство продавало коллекционерам вышедшие из употребления денежные знаки

Во второй половине 20-х годов в Москве и некоторых других городах страны коллекционные подборки бон, составленные Советской филателистической ассоциацией, так же, как и почтовые марки, продавались в специализированных филателистических магазинах (рис. 30). Кроме того, ассоциация занималась организацией выставок бон, рекламой и продажей их в СССР и за рубежом, давала консультации коллекционерам и музеям, издавала специализированные журналы и другую справочную и популярную литературу.

К сожалению, в 30-е и 40-е годы бонистика, так же как и филателия, переживала в нашей стране определенный застой. В этот период прекратила свою деятельность Советская филателистическая ассоциация, приостановилось издание журналов и другой литературы для коллекционеров.

Лишь в 1957 г. при создании в Москве городского общества коллекционеров (МГОК) — а 1966 г. Московское отделение Всесоюзного общества филателистов (МО ВОФ) — в число его членов вступили бонисты (тогда их было в Москве всего 11 человек). В ноябре 1959 г. при МГОК была создана отдельная секция бонистов с 17 членами-учредителями. С этого времени деятельность секции осуществляется на основе Устава ВОФ, который определяет данное общество как широкую массовую культурно-просветительную организацию. В этот период в секцию бонистов вступили такие известные московские коллекционеры, как проф. Л. Д. Розенберг, А. В. Тункель, М. Д. Неронов, Ю. А. Золотухин, Б. Я. Гольдштейн, А. А. Бабенко, Д. А. Сенкевич, который долгое время был бессменным председателем.

Мы считаем своим долгом уделить особое внимание известному советскому коллекционеру-бонисту Б. Я. Гольдштейну (1917-1986). После окончания средней школы, а затем МВТУ им. Баумана (в 1941 г.) Гольдштейн был направлен в Челябинск на завод им. С. М. Кирова, с началом Великой Отечественной войны эвакуированный из Ленинграда. Борис Яковлевич участвовал в создании знаменитых «тридцатьчетверок» вначале в должности инженера-конструктора, а затем ведущего конструктора. В течение всей Великой Отечественной войны он трудился во имя Победы.

В 1947-1952 гг. Б. Я. Гольдштейн работал в качестве заместителя главного конструктора одного из машиностроительных предприятий, а с 1953 г. — начальника внедрения новой техники во Всесоюзном научно-исследовательском институте стекольного машиностроения. Борис Яковлевич был изобретателем-рационализатором. Ему присвоено почетное звание «Ветеран труда», и он награжден правительственными наградами, в том числе медалью «За трудовую доблесть» (1944 г.).

Борис Яковлевич скончался 13 января 1986 г. не завершив начатую им работу по систематизированному перечню денежных знаков России и СССР, которая должна была быть закончена, по его мнению, на уровне каталога отечественных бон. Уделяя в течение сорока лет все свое свободное время бонистике, Гольдштейн собрал крупную коллекцию бон «старины». На основании своей и других коллекций, а также изучения соответствующих первоисточников Гольдштейн систематизировал и описал ассигнации и кредитные билеты России с 1769 по 1917 г. (94 страницы машинописного текста, 1982 г.). Последующая работа должна была включать в себя составление систематического перечня общегосударственных денежных знаков Советского государства с 1917 до 1961 г. — соответственно как РСФСР, так и СССР. Однако в процессе работы выяснилась недостаточность только систематического перечня бумажных денежных знаков России и СССР, появилась необходимость описать водяные знаки, дать оценку степени редкости денежных знаков, предпослать все это соответствующим историческим материалом. Настоящая книга — попытка продолжить дело, начатое Гольдштейном.

С первых дней существования секции бонистов ее члены активно включились в работу по популяризации этого вида коллекционирования, оказанию помощи музеям в составлении тематических коллекций бон, проведению специализированных выставок. Так, для Центрального музея В. И. Ленина был составлен перечень коллекционных материалов с портретом Владимира Ильича, факсимиле его подписи, цитатами из его произведений. Коллекционные материалы секции предоставлялись Центральному музею Советской Армии, Центральному архиву ЦК ВЛКСМ, Музею истории и реконструкции Москвы и др. В дар музеям передали свои коллекции бонисты: В. П. Вязелыциков — Государственному Историческому музею (Москва), В. В. Селиванов — краеведческому музею в г. Чайковском Пермской области, Н. В. Железко — краеведческому музею в г. Нижние Черниговской области и др.

В секции бонистов при МГОК положено начало комплектованию общественной коллекции бон. Она периодически экспонируется в музеях, клубах, домах культуры, на выставках. За время своей работы секция и ее члены неоднократно награждались грамотами ВОФ, нагрудными знаками «Активист ВОФ». В настоящее время в составе секции более 100 человек, и, кроме того, ее собрания посещают коллекционеры из многих городов страны. Подобные секции и клубы бонистов созданы и в других городах СССР. С 1963 г. в нашей стране издается ежегодник «Советский коллекционер», в котором имеется постоянная рубрика «Бонистика».

На ВДНХ СССР в честь 70-летия Великой Октябрьской социалистической революции экспонат «Эволюция бонистики в Советском Союзе. Выставка денежных знаков из коллекции заслуженного культурно-просветительного работника Литовской ССР А. Астикаса» награжден Золотой медалью. Это знаменательное событие в отечественной бонистике, свидетельствующее о возрождении добрых начал коллекционирования 30-х годов, когда, например, Золотой медалью 1-й Всесоюзной выставки был награжден «За художественную картину из денежных знаков с натуральной раскраской» известный бонист, художник-график, создатель ряда советских марок 30-х годов (орден Красного Знамени, Карл Маркс и т. д.), эксперт Гознака А. С. Плотников-Грудинов (1899-1971) (14.12.1924-01.02.1925. 1-я Всесоюзная выставка по филателии, бонистике и нумизматике, Устроенная Государственной организацией по филателии и бонам СССР при участии и содействии Народного Комиссариата Почт и Телеграфов, Народного Комиссариата Финансов, Главполитпросвета, Всесоюзного Общества филателистов и Исполнительного комитета интернационала/Под Ред. Ф. Г. Чучина. — M.: Издание Уполномоченного по филателии и бонам СССР, б/г. — С. 210-211).

На Цветной вклейке (см. ил. 9-47) представлены наиболее значимые с коллекционной точки зрения денежные знаки и ценные бумаги. Это сохранившиеся зачастую в единичных экземплярах облигации и денежные обязательства (см. ил. 9, 10, 15-18) XIX — начала XX в., ассигновка на золотой слиток (см. ил. 11), билет государственного казначейства, депозитная металлическая квитанция Государственного банка (см. ил. 12), билет Государственной комиссии погашения долгов (см. ил. 13), закладной лист Государственного дворянского земельного банка (см. ил. 14).

Большой интерес для коллекционеров могут иметь различные денежные знаки, выпущенные местными властями различных городов и регионов нашей страны, белогвардейскими правительствами и Советской властью: денежные знаки и обязательства донского, терского, уральского и оренбургского казачьих войск (см. ил. 19), государственные кредитные билеты Северной России и обязательства Великобританской военной миссии (см. ил. 20), денежные знаки деникинской армии (см. ил. 21), Туркестанской, Хорезмской, Украинской, Армянской, Закавказской советских республик (см. ил. 22, б-г, 23, а-б, 27, а-б), Советов Баку, Риги, Цесиса (Латвия), Северного Кавказа (см. ил. 23, в-л, 24, а-б), надпечатки на денежных знаках Ейского ревкома и в память первого года гражданской войны (см. ил. 24, в-г), «моржовка» (чек отделения Госбанка в Архангельске) и кредитные билеты в гривнях (см. ил. 25), «местные деньги» Семиреченской обл. (см. ил. 22, а), Краматорска, Бобруйска, Кяхты, Якутии (см. ил. 26), Ставрополя, Андижана (см. ил. 27, в-д).

На ил. 28-37 показаны облигации государственных займов СССР и Межрабпома (см. ил. 30).

Украшением любой коллекции могут быть и суррогаты денежных знаков (см. ил. 38-45). Известно, что суррогаты государственных денежных знаков в России выпускались, например, в XIX в. под наименованиями «расчетных листов» уральскими заводчиками князьями Всеволод-Всеволжскими (см. ил. 38), «записок» — стекольным фабрикантом Мальцевым, «продуктовых бон» — золотопромышленником Лариным. Во время первой мировой войны (в период 1914-1917 гг.) суррогаты государственных денежных знаков стали систематически выпускаться различными городами и «местечками» в западных областях России. Наконец, в период гражданской войны на территории России выпуск суррогатов государственных денежных знаков принял лавинообразный характер, когда «деньготворчеством» занимались все, кто имел «свое дело» и кто хотел войти в историю с изображением своего портрета или автографом на «выпущенных деньгах». Суррогаты государственных денежных знаков этого периода носили самые различные наименования: «бона», «бон», «бонна», «ассигновка», «ордер», «квитанция», «записка», «чек» и т. п. (см. ил. 39-42). Изготовлялись эти знаки на различном материале — почтовых открытках, игральных картах, рабочих карточках, картоне для папиросных коробок и т. д. (см. ил. 43).

Выпуск суррогатов государственных денежных знаков был запрещен окончательно в феврале 1924 г. — всем государственным, кооперативным и частным организациям, предприятиям и лицам безусловно воспрещалось выпускать, без особого на то разрешения Наркомфина СССР, какие бы то ни было денежные суррогаты, как-то: платежные ордера на предъявителя, предъявительские денежные квитанции на товары и т. п. Однако появление суррогатов государственных денежных знаков под названием хозрасчетных денежных знаков (бон («Боны (фр. bon) — 1) долговые обязательства, выпускаемые государственным казначейством, отдельными учреждениями и предприятиями; 2) бумажноденежные знаки мелкого достоинства, выпускаемые временно в оборот в качестве разменных денег» (см.: Финансово-кредитный словарь. В 3-х т. — Т. I. — М.: Финансы и статистика, 1984. — С. 134-135))) получило распространение в Советском Союзе в 1930-1935 гг. В целях пресечения попыток выпуска местными предприятиями и общественными организациями всякого рода займов, облигаций и других ценных бумаг, а также бон и иных денежных суррогатов в мае 1935 г. была введена уголовная ответственность за незаконный выпуск ценных бумаг и денежных суррогатов. Вновь внутрихозяйственные расчетные денежные знаки предприятий появились уже в наше время с введением в 80-х годах хозрасчета (см. ил. 44).

Известно использование денежных знаков в рекламных и агитационных целях, были и специальные выпуски «денежных знаков» сатирика и юмориста С. Г. Чарского и г. Одессы (1 апреля 1989 г.) — ради шутки (см. ил. 45-46).

История оставила нам и лагерные деньги 1929 — 1932 гг. (см. ил. 47). «Денежное обращение лагерей ГПУ имело продолжение на многие годы. Особые денежные знаки помогали лучшей изоляции этих лагерей. По прибытии в лагерь даже все чины администрации и охраны, тем более заключенные должны были сдать все имеющиеся у них советские деньги и получали взамен книжечки «расчетных квитанций» (на плотной бумаге с водяным знаком) в достоинствах по две, пять, двадцать, пятьдесят копеек, один, три и пять рублей, выпуски разных годов отличались подписями разных членов коллегии ОГПУ — Г. Бокия, Л. Когана или M. Бермана. За укрытие в лагере государственных денег полагался расстрел. (Одна из целей такой строгости была — затруднить побег). На территории всех лагерей ГПУ для всех расчетов применялись эти квитанции. При освобождении (если оно наступало...) владелец снова обменивал их на государственные деньги. После 1932 года, при резком росте лагерной системы, все эти квитанции были изъяты. (Сообщил M. М. Быков)» (Солженицын Александр. Архипелаг Гулаг. Опыт художественного исследования //Новый Мир. — 1989. — № 10. — С. 88). По нашим данным, денежное обращение лагерей ГПУ 1932 г. имело еще один номинал — 10 руб. с подписью М. Бермана.

Большой интерес вызвала у бонистов информация о лагерных бонах Соловецких Лагерей Особого Назначения, ранее не известных. «Перед Управлением лагеря — клумба, и на ней выложен симпатичный слон, а на попоне его «У» — значит У-СЛОН (Управление Соловецких Лагерей Особого Назначения). И тот же ребус — на соловецких бонах, ходящих как деньги этого северного государства» (Там же). Разноречивые данные об этих бонах потребовали консультации у академика Д. С. Лихачева. Дмитрий Сергеевич объяснил, что информация о лагерных деньгах А. Солженицыну была передана профессором Дмитрием Павловичем Калистовым, который скончался пять лет тому назад. На самом деле бон УСЛОНа не было, а были «квитанции учета» на тетрадных листах для приобретения продуктов. Авторы выражают академику Лихачеву Д. С. благодарность за помощь.